почти так. У меня нет друзей, а родителей я не хотела тревожить.
– Васса! Я очень переживал.
– Наверное.
– Не наверное, а точно. В тот вечер ты так неожиданно исчезла.
– В тот вечер… – я задумалась, горько вздохнула и закрыла лицо руками.
– Расскажи. Тебе станет легче. Нельзя держать в себе.
– Расскажу. Ты прав, я обязана тебе и должна удовлетворить твое любопытство.
– Причем тут любопытство! – он вспылил, даже прошелся по номеру. Намеревался что-то сказать, но передумал.
– Просто я никому не верю.
– Васса! Но это же я! Ты же меня знаешь.
– Да, я знаю тебя. Ладно. В принципе мне и рассказывать нечего. Говоришь, это было в средине декабря? Представляю, как волнуются родители.
– Ты им не звонила?
– Очень долго. А их звонка не было?
– В эти дни, нет.
– Можешь подать мобильный? Я только гляну и расскажу, что помню. – Валерка подал телефон. Я просмотрела историю, удивляясь: – Странно. Я не помню, чтобы посылала им смс. Они у меня их не любят. Да и я тоже. А тут, на каждый их звонок мое короткое послание.
– Это действительно странно. Ты хотела мне рассказать. Васса! Не тяни, пожалуйста, и мы подумаем вместе, что делать дальше.
– Я помню тот вечер. И мне кажется, что я вела себя как-то странно. По крайне мере, у меня смутные воспоминания, словно я была под хмельком весь день.
– Да, мне тогда тоже так показалось. Но это было даже забавно. – Я бросила на него взгляд и отвернулась: – Прости, не хотел обидеть. Ты никогда не капризничала, тогда же просто выплескивала их, как маленькая девочка. Я задам вопрос?
– Давай.
– Где ты тогда провела день?
– Смутно помню лишь салон.
– Ты там что-то пила?
– Как всегда, кофе… две или даже три чашки.
– А делал кто?
– Мы точно учились вместе? Ты словно следователь.
– Я просто рассуждаю и пытаюсь понять. Так кто делал кофе?
– Администратор… – я задумалась: – Нет, не могу утверждать, не следила.
– Что потом?
– Потом мы встретились… поехали в ресторан…
– Тебе там стало плохо. Я отправил тебя в машину и пошел оплатить счет. Больше я тебя не видел.
Я смотрела на него, прищурив глаза, минуты две, затем заговорила:
– И я помню, как мне стало плохо, как взяла пальто. Затем у меня пробел. Я открыла глаза в какой-то каморке. Там было темно, но сухо и тепло. Помню, как испугалась, как звала. Никто не приходил. Валер! Мне было так страшно. Время тянулось, но никто не приходил. Я била в дверь. Окон там не было. Когда выбивалась из сил, засыпала, но старалась контролировать. Не получалось. Потому что, когда я открывала глаза, то свежая бутылка воды стояла на столе. Голод скручивал меня. Я подавляла его водой, а когда открывала глаза, бутылка снова была полной. Затем я нашла записку. В ней была
