существ была ненадежна, и ею можно было пренебречь, что, разумеется, не относилось к его жене, которую он очень любил. К счастью, Хельга возвратилась в Берлин вместе с его любимой таксой Митци.
И, таким образом, его мозг был свободен и мог полностью заняться проблемой железных дорог.
Похоже, русские иваны в последнее время больше не взрывали их с прежней регулярностью. Они понимали, что Западная Украина снова окажется в их руках, и все что они взорвут сейчас, придется восстанавливать, поэтому решили на время отказаться от пулеметных и минометных обстрелов составов с ранеными, направляющихся на запад. Больше того, поскольку фронт трещал по швам и был готов со дня на день рухнуть окончательно, они перестали обстреливать даже составы, перебрасывающие подкрепления на восток. Прибытие новых войск только увеличит общую добычу русских.
На самом деле русские не испытывали никакой жалости к раненым немецким солдатам. Просто в течение ближайших нескольких месяцев рельсы могли потребоваться им, чтобы перебрасывать войска на запад, через Карпаты и Венгрию к главной цели – Будапешту.
– Ввиду этого необходимо, – раздельно произнес он вслух, диктуя своей секретарше директиву номер 559, – воспользоваться данной возможностью для скорейшего достижения определенных целей.
На первом месте стоял вопрос приоритетов. Опытный управляющий, обстоятельно изучив соперничество за железнодорожное сообщение в сторону рейха на фоне текущего стратегического положения и приняв в расчет финансовые потребности, проблемы с транспортировкой и объем грузов, должен был понять, что всем места не хватит. Не хватало паровозов, не хватало угля, не хватало железнодорожных путей. Для достижения наибольшего результата из крохотного просвета в динамике войны нужно было выжать максимум.
Вернувшись к арифмометру, он еще раз повторил вычисления, проверяя результаты.
– Доктор Гредель? – спросила секретарша, грузная бесформенная женщина по имени Берта.
– Я хочу проверить еще раз, – ответил он, не замечая ни ее саму, ни ее бесформенность.
Он не видел современные формы помещения, находящегося в здании, построенном поляками в 1936 году под влиянием «Баухауза»[6] в качестве предвестника будущего, которое, они не сомневались, должно было скоро наступить. Увы, в 1939 году оказалось, что будущего у них нет – тогда Западную Украину прибрали к своим рукам Советы, а в 1941 году их сменили немцы. На самом деле Гредель не замечал даже аэродинамическую обтекаемость письменного стола в стиле модерн, за которым работал, – еще одного примера польской самонадеянности. Он не замечал фашистские знамена, торопливо развешенные повсюду, кипы папок, отдельные листы бумаги, переплетенные тома, записи, архивы, бухгалтерские книги. Гредель не замечал беспорядка скорого переезда. Он видел одни только цифры.
Он сделал расчеты. Полковнику медицинской службы Хауфштраусу потребуется по меньшей мере состав
«Баухауз» – высшая школа строительства и художественного конструирования, работавшая в Веймаре в 1919–1933 годах, а также одноименное направление в архитектуре.
