несколько рядов были заняты мужчинами в традиционных арабских платках и халатах. А на богато украшенном стуле рядом с гробом сидел мужчина лет тридцати. Черный костюм, округлые плечи, чисто выбрит, длинные черные волосы собраны в пучок. И ему явно было неуютно. Фэйми сразу поняла, что это Амаль – брат Сета, хотя никакого сходства между ними не было. В последние годы братья почти не общались, но у Сета было несколько старых фотографий. Мужчина в кресле заерзал и огляделся по сторонам, кивнул кому-то в первом ряду. Фэйми посмотрела на свои туфли. Если Амаль проверяет, кто пришел на похороны его брата, она предпочла бы остаться незамеченной.
Чарли наклонилась к матери.
– Жизнь – это страдание, ваше высочество, – тихо сказала она. – Любой, кто говорит иначе…
– …пытается вам что-то продать. – Фэйми закончила фразу за дочь и улыбнулась.
Хорошо, что Чарли сейчас рядом. Они часто цитировали эту строчку из фильма «Принцесса-невеста». Фэйми кивнула на имама в его одеянии и прошептала на ухо дочери:
– Думаешь, он тоже что-то продает?
– Конечно, ваше высочество. Если хочешь, можем уйти.
Фэйми ненадолго задумалась, не будет ли это расценено как неуважение. Может, надо остаться до конца, подойти к Амалю и выразить соболезнования. Может и надо, но сейчас ей было наплевать на вежливость. Фэйми с благодарностью кивнула Чарли, и они тихонько вышли из мечети. За дверьми ждали полицейские и журналисты, сверкнуло несколько вспышек.
– В паб! – Фэйми наконец-то смогла вздохнуть полной грудью.
Чарли остановила проезжающее такси. Отъехав достаточно далеко от мечети, они попросили водителя остановиться у небольшого ресторанчика.
– Вот здесь мы закончим прощание с Сетом, – решила Фэйми.
Они устроились за столиком напротив друг друга и заказали белое вино, кофе, пиццу, салат, картофель фри, тосты и чизкейк. Фэйми разлила вино и подняла свой бокал.
– Сет предпочел бы такие поминки! – сказала она. – С каким-то дерьмовым винишком, которое можно пить только в прекрасной компании.
Бокал Чарли поднялся навстречу бокалу Фэйми.
– Тогда за Сета, – сказала она, не сводя глаз с матери. – Вы же нередко проводили вечера за вином?
Фэйми кивнула:
– Бывало.
– Он был для тебя больше чем друг?
Фэйми вздохнула, затем улыбнулась.
– Конечно, больше.
– Мам, мне так жаль.
Фэйми снова улыбнулась.
– Все уже давно закончилось. Но мы отлично проводили время.
– Ты из-за этого так неуютно себя чуствовала на похоронах? – спросила Чарли.
Фэйми откусила кусочек пиццы и сделала глоток вина.
– Я пришла. Надела подходящую одежду. Не жаловалась на патриархат.
Чарли засмеялась.
