style="font-size:15px;"> В этот момент в комнату вошла женщина и села на свободный стул. Около двадцати, высокая, слегка сутулая. Резкие черты лица – острый нос и подбородок, маленькие уши.
– Извините, что опоздала. Как прошел экзамен? – спросила она студента.
– Так, мы сюда не поболтать пришли, – прервал ее лидер. – Ячейка станет сильнее, только очистив себя. Начинаем.
Студент придвинул свой стул так, чтобы сидеть лицом к потному мужчине. Их колени соприкасались.
– Как долго ты был фашистом? – спросил студент.
Сидящий вздохнул:
– Опять это дерьмо? Ты же все знаешь. Ладно. Когда я учился в школе, я присоединился к Британскому движению[10]. Был один парень на год старше меня, и он, казалось, знал, что творится в мире. Поэтому я на некоторое время увлекся его идеями.
– Отвечай на вопрос, – сказал студент. – Как долго ты был фашистом?
– Около пяти лет, плюс-минус.
– Неплохой срок для отношений с преступниками, – сказал студент. – У тебя, должно быть, появилось много хороших друзей. Вы поддерживаете связь? – Он наклонился вперед: – Ты поддерживаешь с ними связь?
Потный мужчина покачал головой:
– Это шутка? Правила – ваши правила – гласят: никаких компьютеров, телефонов, веб-сайтов, никакого присутствия в Сети. Мы невидимы. Даже если бы я хотел с ними общаться, мне бы пришлось писать гребаные письма!
– А ты писал?
Потный мужчина оглядел комнату.
– В чем смысл всего этого? Вот если честно? Вы знаете, что нет. Я провожу все свое гребаное время здесь, с вами. Мы все только и ждем, когда сможем оказаться полезными, сможем нанести какой-то ущерб. Принести войну в дом. Это то, ради чего мы тренируемся, разве нет?
– Когда ты осознал свои преступления? Скажи это вслух. Скажи нам.
Мужчина вздрогнул и наклонился вперед. Он повернул голову, обращаясь к лидеру:
– Мое преступление заключалось в том, что я не видел, как глобализация сделала всех нас рабами, что коррумпированный класс угнетателей контролирует так называемых левых, а также правых, что права человека – это империалистическое тщеславие и что выборы ни черта не значат.
Студент снова наклонился к нему:
– Какие у тебя есть сомнения по поводу нашего проекта?
– Никаких. У меня нет сомнений. Эта страна сейчас слаба, и все не так, как было, – это все знают. Наш анализ – ваш анализ – правильный. Время для восстания пришло. Институты дискредитированы, дисфункциональны. Все до единого. Господи, даже правящий класс нападает на собственный парламент и судей. Страна слаба, но наши ячейки сильны. Несколько метких ударов – и все может рухнуть. Так что нет, у меня нет сомнений.
Студент не сводил с него глаз.
– Но ведь это не совсем так, правда?
На лице мужчины появилось явное раздражение.
– Ладно,
