палец вытянулся, приобретая форму гибкой древесной ветви и через всю аудиторию потянулся ко мне, приобретая поистине гигантские масштабы.
– Вам бы с такими способностями себя на корзинки пустить, – посоветовала я. – Цены бы вам не было!
Палец-ветвь до меня не достал, я, обладая магией леса, просто не дала ему это сделать, остановив безумный рост в паре метров от себя и тем самым вызвала недоумение у ботанички, никак не проявив себя для остальных.
– Почему не получается?! – прошипела Химера. – Иди сюда!
– Зачем? – лениво спросила я.
– Это я здесь задаю вопросы!
– Вы здесь орете. Не в вопросительной форме, а в восклицательной. Это немного разные вещи, – спокойно заметила я.
Блондинка перешла на ультразвук.
– Да как ты смеешь?!
– А я с детства не робкого десятка.
– К ректору! Быстро! Я добьюсь того, что ты сегодня же… Нет, сейчас же вылетишь из этой академии пробкой!
Хотела ответить что-нибудь в такой же колко-спокойной манере, но вовремя захлопнула рот. Вылечу из академии?! А как же тогда моя ель? А как же… Как же я-то?!
Посмотрела на красную от крика Химеру. Нет. Унижаться перед ней уж точно не буду. Лучше уж ректору в ножки паду. Тем более, он мой вроде как должник, хотя об этом и не слишком знает.
Глава 3
И вот мы пришли. Прямо перед моим носом был кабинет ректора Рира, напротив которого, кстати, была моя комната, на которой золотыми буковками значилось: “Адептка Е.Писклявая”.
Появившаяся надпись не укрылась от глаз Химеры Ивановны, которые едва не выстрелили из глазниц.
Дверь в кабинет ректора поэтому дамочка-ботаничка распахивала с ноги, как только каблук не поломала, бедняжечка.
– Ректор Р-рир! – ее голос дал петуха в самый ответственный момент, когда мужчина поднял на нее синеву своих глаз.
– Да, профессор Годи?
– Отчисли ее! – меня просто пихнули в спину, да так, что я с трудом удержалась на ногах, опасаясь влететь прямо в ректорский стол.
– Что произошло? – нахмурился Кьяртан.
– Она смела мне дерзить, сорвала лекцию! И… И я не понимаю, почему именно ее ты поселил в комнате своей назари!
Я посмотрела на мужчину, а тот, клянусь, что мне не показалось, вдруг мне подмигнул!
– Что до дерзости, то за все время, что вы вместе находитесь в моем кабинете, хамство я слышу лишь от тебя Хелена. Не боишься, что это может стоить тебе профессорского места?
– Ч-что?! – поперхнулась собственными слюнями, смешанными с ядом, Химера Ивановна. – Это ты мне говоришь?!
– М-м-м… Ель, будь добра, подожди снаружи кабинета, – обратился ко мне ректор.
– Хорошо, – сказала я. – Но… Прежде, чем вы примите какое-то решение, хочу сказать… Вернее попросить… В общем, мне пока нельзя отчисляться!
– Нельзя отчисляться?
– Тяга к знаниям. Патологическая. Иначе
