Каждая ткань шуршит по своему, и по этому звуку я, кажется, могу отличить качественные вещи от ширпотреба.
Но это меня не удивляет, подобные метаморфозы нет-нет, да случаются со мной в похожих магазинчиках. Я уже даже несколько раз подумывала о том, чтобы поделиться этой своей чертой с одной из моих героинь. В конце концов, почему бы и нет. В книгах я про такое не читала, есть чем удивить читателя, особенно если удастся передать это достаточно ярко, погрузить его в повествование.
А может, такие метаморфозы будут случаться с героиней моей новой книги? – проносится в голове, не смотря на то, что я запретила себе думать о творчестве. – Она чем-то похожа на меня, да и возможно этот приём позволит мне сдвинуться с мёртвой точки, закончить злосчастную главу без помощи Муза…
Воображение тут же принимает эту идею, придумывая даже причину по которой девушка могла бы забрести в магазинчик. То с чем героиня книги столкнулась в ресторане, чистой воды стресс, а что является лучшим лекарство от стресса, после тирамису, разумеется? Правильно! Шопинг!
Я продолжаю медленно двигаться между рядами, совершенно забыв о том, что я не одна, что следом за мной, вероятно тоже поглядывая на платья, и присматривая то, что могло бы мне подойти идёт Пашка. Но сейчас меня это не слишком интересует, да и я сейчас не я, а героиня моей собственной книги…
Глава 9. То самое платье
Пальцы касаются одной из вешалок, и взору открывается чёрное, более чем откровенное платье. И тут в голове что-то переключается. Вновь. Выводя меня из образа героини моей книги и рисуя этот самый образ перед внутренним взором. Демонстрируя девушку, одетой в это самое платье.
Руки притягивают материю к груди, а мозг пытается записать, сохранить этот образ.
Как будто издалека, через липкий туман, в сознание проникает голос мужа:
– Фиалочка, ты не думаешь что платье слишком откровенное для вечера? – но я ведомая желанием вернуть вдохновение, не могу сейчас нормально формулировать свои мысли.
– Это… Это не на вечер, – говорю я, не теряя времени.
Руки всё так же прижимают к телу вешалку с платьем, а ноги несут меня в примерочную.
Муж к счастью мне не препятствует.
Тяжёлая ткань, ограничивающая кабинку, задёргивается за мной, прикрывая от окружающего мира, создавая не надёжную, но грань. А руки, бросив платье на пуф, принимаются стягивать одежду.
И вот, наконец-то, я стою перед зеркалом в откровенном, облегающем, очень красивом платье, и долгожданная лавина вдохновения накрывает меня.
Оно рвётся наружу, желает ложиться на бумагу, но рядом таковой нет. Но когда такая мелочь останавливала писателя?
Подрагивающие от напряжения пальцы, дёргают молнию на сумке, буквально вываливаю содержимое саквояжика на пуф, в поисках одного искомого предмета – смартфона, с установленным приложением, преобразующим устную речь в письменную.
И вот рука уже сжимает,
