я действительно малая. Просто мелочь рядом с ним.
– Варя, – отвечаю на автомате, наконец, додумываюсь отвернуться. А затылок уже плавится. Мало мне было подколок Катрин и её свиты. Теперь вообще заклюют.
– Илья, – бросает небрежно, на что я робко улыбаюсь.
– Очень приятно, – не могу сказать, что это, и правда, так. Но вежливость ещё никто не отменял.
– Кофе любишь, малая?
Варя. Я Варя – сказать бы ему, но не решаюсь.
– Вообще-то не очень, – хочется убежать. Да-да, просто встать и выбежать из аудитории. Препода я всё равно не слышу из-за шума в ушах и тахикардии.
– Тогда выпьем чего-нибудь покрепче, – это не похоже на вопрос. Вообще нет.
– Я не пью, – отвечаю заторможенно, всё так же глядя вперёд. А подсознание уже рисует, как сзади кое-кто завязывает на верёвке петлю, чтобы вздёрнуть меня прямо посреди аудитории.
– Я научу, – со смешком, издевательски.
– Нет, спасибо, – отвечаю уже твёрже. Нечего тут меня спаивать.
– А не боишься мне отказывать? – звучит всё так же насмешливо, но тоже уже более уверенно. С каким-то давлением, что ли.
– А должна? – смело (откуда она только взялась, смелость эта!), смотрю ему в глаза. Они у него насыщенно голубые. Почти синие. Очень редкий цвет. Завораживающий. Но в них нет мягкости и лирики. Никакой сентиментальности. Только пронзительность, нескрываемая насмешливость и жёсткость.
– Если будешь себя правильно вести – не должна, – он не улыбается, но и взгляд не отводит. Смотрит и чего-то ждёт.
– Я хочу послушать Николая Степановича. Поговорим позже, ладно? – отвечаю вполне вежливо, но он отчего-то моим ответом недоволен. Откидывается на спинку скамьи, утыкается в свой айфон последней модели. Только сейчас замечаю, что у него нет ни тетрадей для конспектов, ни учебников. Даже сумки с собой нет. – Тебе нужна тетрадь?
Он смотрит своими невероятными глазами, потом опускает взгляд на мой конспект.
– Ну дай, – снова эта насмешка на губах. Дурацкая! Как и моё предложение. Видно же, что не учиться он сюда пришёл.
Молча двигаю ему чистую тетрадь и, застеснявшись, думаю, что она дешёвая… Знала бы, что придётся мажоров угощать, прикупила бы парочку подороже. На тетрадь кладу ручку, тоже простую. Но Илья больше не смеётся, молча двигает к себе тетрадь и снова утыкается в телефон.
Глава 3
– С возвращением, Илья Александрович, – Степан радостно затряс рукой, пожимая ладонь Ильи. Единственный человек, кто действительно искренне рад его видеть. Всегда и в любом состоянии.
– Привет, Алексеич, – бросил беглый взгляд на машину отца. – А ты как тут?
– Так вот же, за тобой приехал, сынок. Александр Иванович послал. Говорит, по сыну соскучился, сил нет. Привези, мол, домой.
Илья криво усмехнулся.
– Не сочиняй, Алексеич. Не говорил он такого.
