почему? Какая ещё Лояндия? Ай – ай, – боль от его пальцев вдавленных в щёки, стала сильнее.
К глазам подступили предательские слёзы, и она часто заморгала, чтобы остановить их.
– Раздевайся, – громыхнул верзила и отпустил её.
– З – з – зачем?
– Ты должна зачать от меня ребёнка.
– Ч – ч – что?
– Мне нужен наследник.
Линда судорожно соображала, пытаясь вспомнить, не перепила ли вчера. «Да нет, я же нигде не гуляла, наверное, переработалась, а может, упала, когда сломала каблук и забила голову, а теперь лежу где–то в коме?»
– Раздевайся! – тяжёлый голос прорезал сознание.
Ясность ума пришла внезапно, и она ощетинилась, как дикая кошка.
– А почему именно я? Что суррогатная мать нужна? Так найми, их валом желающих, купи ей квартиру, а мне пора домой, – и попыталась обойти громилу. Но он перехватил её и отшвырнул на постель. «Больно!» – пронеслось в мозгу.
Хоть постель и казалась мягкой, но спину всё же ломило от такого жестокого обращения.
– Это насилие, я подам на тебя в полицию. Тебя посадят! – завопила, прикрывая руками голову, зачем и сама ещё не поняла.
Мужчина подошёл и рванул платье, которое разорвалось на два куска, и девушка осталась в нижнем белье, в ужасе отползая назад к стене, притянув колени к груди.
– Ложись, иначе я сделаю тебе больно.
– Но почему я? Я не хочу ещё детей! «О чём это я? Какие дети? Кто вообще этот мужик? Что я тут делаю?»
Но он, будто не желая, ничего слушать, снял с себя плащ, затем расстегнул рубашку, а дальше последовали сапоги и брюки. Линда зажмурилась и приготовилась бороться до последнего.
Мужчина не прикасался. Она открыла сначала один глаз, потом второй, он снова стоял голый, как в первый раз.
– Подожди, – вытянула вперёд в предупреждающем жесте руку, – я лягу, – решила соврать, – только объясни, почему ты меня похитил и почему именно я тебе нужна, как свиноматка?
Хозяин замка присел на край постели.
– Ладно, ты получишь ответы, если обещаешь потом молча принять моё семя и родить мне сына.
– Ага.
– Ты дочь змея, а точнее древнейшего василиска и по змеиным законам будущая мать моего сына.
– Чья дочь? – нижняя губа дрогнула, хотя она никогда не была трусливой.
– Самого древнего змея. Твоя душа не человеческая, а змеиная и она пока дремлет.
– Ты вообще себя слышишь? Какая ещё змеиная? Мой отец Эдуард Ильясович, а мама – Марта Романовна. Я любимая и единственная дочь, и они будут искать меня.
– Не будут.
– Почему?
– Они разбились сегодня в машине в момент, когда ты вошла в туман. И ты не человек и никогда им не была!
Линда хотя и не верила во всю эту чушь, на глаза навернулись слёзы.
– Этого не может быть! Папа мог ездить на скорости в двести двадцать без проблем!
– Может,
