прибыль. Продал четыре пакета. Продам ещё один – получу первые заработанные кредиты. Карманы опустошались, но медленно. Самое горячее время осталось позади. Шустрик говорил, что с трёх до шести – глухо. Хорошо, если один или два пакета продашь, а можно и впустую простоять.
На бумажке в клеточку Шустрик изобразил схему. Пара-тройка линий с отметками Аквариума, убежища, точки у светофора и клуба. «Туда не ходи!» – сказал Шустрик. На самом краю карты – прямоугольник. Люди толпятся у клубов круглые сутки. По крайней мере, в моём мире так. Во фразе «туда не ходи!» не было «ни в коем случае» или «не думай соваться», верно? Ну, а что мне оставалось? Вернуться с десятью пакетами – значит признать своё поражение. Если я не продам тридцать штук за две ночи, всё остальное потеряет смысл…
Прошёл два квартала и вышел на оживлённую улицу. Фонари работали почти все, в витринах магазинов отражались рекламные вывески. У клуба толпились люди, изнутри доносились обрывки музыки.
На обочине стояли три машины, возле каждой крутился человек, судя по всему – охранник. Люди непрерывным потоком входили и выходили. Кто-то чтобы подышать воздухом, кто-то – покурить, кто-то возвращался на танцпол. Контингент разный. Пацаны до двадцати в ярких футболках; девчонки им под стать; женщины постарше в роскошных нарядах; их спутники – мужчины со спокойным взглядом и уверенной походкой. У последних была материя. Не у всех, но у многих.
Шустрику вопросы про материю я не задавал, боясь показаться совсем оторванным. Хватало с него и потерянной памяти. Пацаны в Аквариуме ни разу не обмолвились о материи, значит, либо ничего не знали, либо обходили тему стороной. К тому же материю видели не все. Или вообще – никто. Почти за неделю я не получил ни одного вопроса. Что странно. В подростковом логове на пацана с отличиями смотрят по-особому. Но ко мне не было никаких претензий.
Оглядевшись по сторонам, я подыскал себе место на другой стороне улицы у входа в переулок. Прижался к стене пошарпанного дома и сунул руки в карманы. Зазывать покупателей не пришлось. Уже через пять минут ко мне подошёл охранник одной из машин и взял пакет. Не отходя от кассы, высыпал содержимое на ладонь и вдохнул через трубочку. Зрачки чуть расширились. Впрочем, могло показаться. Внешне никаких признаков опьянения или дурмана я не увидел. Наоборот, он выпрямил спину и глубоко вздохнул. Топтаться у машины, пока твой босс развлекается в клубе – не самое бодрое занятие. Гербуха в считанные секунды выветрила усталость, избавила от навязчивых мыслей, скуки. Человек скинул груз обязательств, забыл про социальную пропасть между собой и боссом. Стал собой.
Пацана с розовыми волосами и рюкзаком я заметил сразу. Тот долго пялился, вызывающе поглядывал и часто плевался. Судя по всему, не я один поднимал кредиты на гербухе. Клуб был его территорией. Клиенты болтали с ним за сигаретой, смеялись.
Вот почему Шустрик сказал, чтобы я не ходил сюда. Районы города были поделены? Не обязательно. Тренер не походил на мужика, который являлся частью большого бизнеса. Бизнеса варщиков, как их называл Шустрик. Вряд ли. Думается, ребята из
