пришельческих, что попадется под руку и что удастся оживить на несколько часов, – и наделяют достаточным объемом целеустремленности и свободы воли, чтобы они смогли выполнить какое-нибудь поручение. Я прав, Проз?
– Слышала о них, Лаг, но еще никогда не увязала так глубоко, чтобы на собственной шкуре убедиться в их существовании.
– Ну да, они существуют – реальнее не бывает. Признаюсь, у меня были кое-какие дела с мозаичниками в Колесе Стриззарди. Никогда не испытывал от этого удовольствия. Я надеялся, что больше не столкнусь с ними… – Лагганвор напрягся и замедлил шаг.
– Что? – спросила Фура.
– Вот что, – сказала Прозор.
Еще двое мозаичников – а это, несомненно, были они – преградили компании путь. Как и первая пара, эти были в тяжелых плащах с капюшонами. Фура могла бы пройти мимо сотни таких на протяжении одного вечера и даже не взглянуть ни на кого, но теперь она узнала, что собой представляет мозаичник, и решила, что почует его в любой толпе.
На этой второстепенной улице не было транспорта, и словно по команде немногочисленные пешеходы и зеваки скрылись в магазинах и темных переулках. Космоплаватели остались вчетвером, стоя плечом к плечу. Один из мозаичников что-то бормотал в воротник, совсем как его коллега в трамвае.
– Дайте пройти, – сказала Адрана, – и обойдемся без неприятностей.
Другой мозаичник чуть приподнял капюшон. Вспышка желтого неона осветила угол его подбородка – острого и бледного, слишком похожего на голую кость. Челюсть не шевельнулась, когда раздался дребезжащий электрический голос:
– Отдайте ящик. Нам нужен только ящик. Вы сможете уйти.
Адрана покачала головой:
– Нет. Теперь он мой.
Фура посмотрела на сестру. Она о многом хотела спросить Адрану, начиная с того, относится слово «он» к ящику или к тому, что находился внутри.
– Он поступил неправильно, – сказал дребезжащий голос. – Он предал доверие и поставил под угрозу безопасность респектабельных учреждений. Это его преступления, и они вас не касаются. Но если вы его не отдадите, содеянное станет вашим преступлением. А все вы станете нашей заботой.
– О ком речь? – прошипела Фура.
– О щелкуне, – тихо сказал Лагганвор. – О Том Самом Щелкуне.
– Щелкун? – Фура чуть не задохнулась от ярости. – Какого черта мы беспокоимся о грязном пришельце? Если он им нужен, пусть забирают!
– Нет, – отрезала Адрана. – Он с нами. Я взяла его под защиту.
– Со мной никто не посоветовался.
Адрана слегка пожала плечами:
– Со мной тоже не советовались насчет того, что лежит в аптечке. Теперь мы несем ответственность за пришельца. Он нажил врагов среди себе подобных и не только. Ты понимаешь, что это значит для нас?
– Досадную помеху.
– Нет, это значит, что
