хлынули на рынок полноводной рекой. Именно в этот момент я первый раз высунулся из окна и заорал:
– Кортес! Три хот-дога и литровую колу! – Марафон начался…
– Есть! – Билл вскочил на ноги и вскинул руки в победном жесте.
– Кхакх! Кха-кхах-кхха… – я подавился куском хот-дога, который хомячил в настоящий момент, заедая стресс, и закашлялся. Экман повернулся ко мне и окинул меня веселым взглядом.
– …Кхах! Кха! Кхах!
– Запей. Вон в бутылке с колой еще пара глотков есть.
– А-хах, – я судорожно кивнул, вцепляясь в бутылку. – Кхах… Глык, глык… Что… Что случилось?
Билл мотнул головой в сторону экрана, на котором вместо котировок отобразился какой-то коротенький текст.
– Ламонт объявил, что они выходят из МВК! Все – они слились!
– Кто? Откуда выходит?
– Норман Ламонт, министр финансов Великобритании… Ай, неважно! Главное – они слились. – Тут он вновь опустил свою задницу в кресло и задумчиво произнес: – А знаешь, пожалуй, я не буду пока покупать фунты. Подожду еще пару-тройку дней. Или чуть больше.
– В смысле?
– Поверь мне – это еще не предел падения. Фунт точно продолжит свое пике.
– Но-о-о… нам же… кредиты… – растерянно пробормотал я.
– Есть еще время, Роман, – Экман успокоительно махнул рукой. – Доверься мне. Я знаю, что делаю.
Я стиснул зубы. Черт, черт, черт! Я точно знал, что черная среда – шестнадцатое сентября. Именно в этот день Сорос и заработал свой миллиард… или нет? И миллиард за один день – это очередная байка? А на самом деле все было не совсем так? Или вообще совсем не так… да нет, насчет совсем не так – это я загнул. Точно же, что и фунт упал, и Сорос заработал. Просто, может, не за один день, а за-а-а… несколько.
– Ты уверен?
– Да, – твердо кивнул Билл. Я вздохнул и, скривившись, схватился за виски, прострелившие болью. Блин! Клянусь! Никогда! Больше! Не! Играть! На! Валютной! Бирже! Клянусь!
– А-а-а… сколько мы уже подняли? Ну, грубо.
Экман воздел очи горе и замер, наморщив лоб. Я замер.
– На данный момент миллионов тридцать грязными. Минус проценты, минус налоги… выйдет на руки миллионов четырнадцать. На двоих. Так что можешь считать, что за последнюю неделю ты увеличил свой выигрыш в полтора раза. – Билл усмехнулся: – Но ведь это еще не конец! Чует мое сердце – фунт скатится не менее чем до одного доллара семидесяти центов. При том что, когда мы его продавали, он шел почти по два доллара!
– А сейчас?
– Доллар и девяносто центов! – гордо заявил Экман. – Но я тебе отвечаю – падение только началось.
По большому счету, стоило напиться, но из-за этой сволочи Билла мы все еще были в игре. А у меня с прошлой
