кабачки, разогретые на сковородке и залитые яйцом. А на ужин – опять то же самое. Кабачки, а потом чай с булкой.
Папу то и дело обсчитывают, не дают сдачи, или подсовывают ему испорченные продукты. Один раз ему даже дали поддельную купюру. В последнее время он стал часто терять деньги, а то и весь кошелёк. Денег и так нет, а он их всё время теряет! Пару раз он забывал в магазине всю сумку с продуктами. Он терял документы, ключи, проездной, зимнюю шапку, перчатки. А однажды он где-то потерял ботинки и пришёл домой в одних носках. Ещё он стал часто падать на улице. После таких падений он приходил домой весь грязный, с ободранными руками. Странно, раньше такого с ним не случалось.
Раньше мама с папой никогда не ссорились, теперь они ссорятся постоянно. То и дело друг на друга кричат. Мне страшно, когда они так кричат, я тогда запираюсь в ванной, включаю воду и затыкаю уши, чтобы не слышно. Но всё равно слышу, как они ругаются.
– Когда это кончится?! Ты уже на человека не похож! Ты посмотри, до чего ты докатился!
– Пасть захлопни! Как ты меня достала!
– Ты хоть при ребёнке-то держи себя в руках!
– Заколебала ты меня с этим ребёнком!
– Свинья! Скотина!
– Я тебе сейчас шею сверну! Тебе в психушку пора! Давай я скорую вызову, они тебя быстро оформят!
– Давай я лучше нарколожку тебе вызову! Чтобы тебя там в человеческий вид привели!
У нас в доме сломался лифт, и теперь мы ходим пешком на четырнадцатый этаж, вверх и вниз. Раньше, если лифт ломался, надо было позвонить ремонтнику дяде Жоре в подсобку в доме напротив. Можно было и не звонить, а просто так к нему сбегать. Обычно дядя Жора сидел на лавочке у входа в подсобку, одетый в синий комбинезон и берет, курил и разгадывал кроссворды. А если кто застрял в лифте, то можно было нажать на кнопку «Вызов», и у дяди Жоры раздастся звонок. Он тогда брал свои инструменты и шёл чинить лифт. Но эту контору закрыли, нечем платить за ремонт, поэтому лифты у нас больше не чинят. Вот уже месяц, как сломался, и никому дела нет. Мы звонили в разные инстанции, но нам везде отвечали: «А мы-то здесь при чём? Обращайтесь в жилконтору.» Мы обращались, и управдом тоже звонил с тем же результатом.
Поэтому лифт не работает. На четырнадцатый этаж ходить тяжело, но я уже привыкла за месяц. А вот родителям каждый подъём даётся с трудом. Наша соседка – старенькая бабушка, она еле ходит, ей не подняться по лестнице. Ну, и как ей быть? Она просит меня сбегать в магазин за продуктами, и я бегаю. За это она иногда угощает меня пирогами. Мы ещё раз позвонили в жилконтору и объяснили, что она старенькая, ей нужен лифт. Но те опять говорят: «А что мы можем сделать?»
За домом раньше была детская площадка. Там вокруг росли кусты сирени, а в середине была песочница, беседка, скамейки, качели, несколько лазилок и горка в виде слона. Когда я была маленькая, бабушка водила меня туда гулять.
