учитывая то, что рассказ Камаля, особенно упоминание им белого жеребца и черного джипа, навел меня на некоторые размышления, которыми я категорически не хотел делиться с посторонними, и в первую очередь – с милицией. Не скажу, чтобы я ее люто ненавидел, но сильно сомневался в том, что они захотят осложнять себе жизнь и разбираться в этой истории, а вместо этого действительно отдадут несчастного на растерзание врачам. Мне же хотелось выяснить все самому, вот я и гнался молча за этим непонятным человеком, причем расстояние между нами только увеличивалось, потому что Камаль темп не снижал, а вот я начал понемногу задыхаться. Ну конечно! Он как настоящий правоверный мусульманин не курит и не пьет, да еще, наверное, и спортом занимается в отличие от меня.
Но вот мы уже вбежали в лес, и я, не боясь быть услышанным, закричал:
– Да стой же ты, дурак!
– Я не есть дурак, я есть шейх! – не оборачиваясь, ответил мне беглец и помчался дальше.
Дело кончилось тем, что я все-таки потерял его из вида. Сил бежать больше не было, да и куда? Так что я остановился, чтобы отдышаться, а потом максимально быстрым шагом, на который только был способен после такого кросса, пошел в том направлении, где скрылся Камаль, и довольно скоро оказался там, где, к стыду своему должен признаться, иногда и сам бываю, правда, очень редко.
Это был заброшенный карьер, в котором жители нашего поселка, да и Салтыковки тоже, устроили импровизированную свалку и свозили туда весь тот хлам, который не годился на дрова. Чего там только не было! Старые холодильники, стиральные машины и пылесосы, ламповые телевизоры, продавленные и не годящиеся даже для дачного жития-бытия диваны и кресла, уже проржавевшие до зиявших в боках дыр машины времен зари автомобилестроения, списанная сельскохозяйственная техника, которую иначе некуда было бы девать… Одним словом, это был настоящий Клондайк для любителей антиквариата!
Я начал планомерно прочесывать свалку, заглядывая в каждую щель и дыру, в которой мог бы поместиться человек, но Камаля нигде не было. Мне осталось обойти еще совсем небольшой участок, чтобы убедиться в его способности растворяться в воздухе, когда я, завернув за остов комбайна, предварительно заглянув, однако, в его кабину и убедившись, что она пуста, застыл от удивления и уже начал всерьез опасаться, а не глюки ли у меня. Сначала лошади с автомобилями, а теперь – нате вам!
То, что предстало моему взору, было настолько неожиданно и чужеродно здесь, что я невольно зажмурился и потряс головой, а когда открыл глаза, с радостью убедился, что нахожусь все еще в здравом рассудке и все это мне не кажется, и пошел, чтобы поближе рассмотреть это странное сооружение. На небольшой расчищенной площадке была оборудована настоящая комната без потолка и стен, которые были просто обозначены обломками кирпичей. Выброшенная кем-то рама с остатками разбитых стекол с накинутой на нее выцветшей от времени или погодных явлений некогда яркой цветастой тряпкой, долженствующей являть собой портьеру, была с помощью каких-то ржавых труб поставлена вертикально и представляла собой
