заполучаешь после двадцати или после шестидесяти».
Я оглянулась, как будто выглядывая что-то, мне было интересно посмотреть на реакцию второй собеседницы. Та сидела, опустив голову. Скотт Фицджеральд считал, что дружба крепка, когда тебе тридцать, а Торо[29] – когда тебе за сорок. Проснувшись назавтра после своего сорокового дня рождения, Торо вдруг понял, что отныне дружба станет смыслом его жизни. «Иногда, просыпаясь по ночам, я думаю о дружбе и о том, что она дает человеку», – писал он.
Я шла не останавливаясь и, отойдя на некоторое расстояние, изобразила, будто забыла о чем-то, и развернулась в обратную сторону.
Первая женщина сказала: «Я не знаю, что я такого сделала, Бампф, но я скучаю по тебе».
Вряд ли вторую звали Бампф, но я так услышала. Обе собеседницы достойно выглядели для своих лет – им было около пятидесяти, но точно не могу сказать. Я слишком явно замедлила шаг, и Бампф нахмурилась. В итоге я ушла, так что не знаю, чем там у них все закончилось.
Как-то отец сказал мне о дружбе следующее: «Определись, готова ли ты принять плохое вместе с хорошим». Ни тогда, ни теперь этот совет мне никак не помог. Он прозвучал так, как будто решение принимается раз и навсегда, хотя в реальной жизни это происходит постоянно.
Дневная прогулка
Погожим октябрьским днем в субботу я поехала в близлежащий городок, славившийся своей викторианской архитектурой, прудом с утками и детской железной дорогой. Взяв бутерброды, термос, я проехала весь путь за тридцать пять минут вместо обычных пятидесяти. Это был наш семейный маршрут, когда я была ребенком и тоже каталась на этой железной дороге.
Несмотря на прохладную погоду, молодых семей было много, и все толпились возле шести кормушек. Родители брали детей на руки, чтобы те смогли дотянуться до корма для уток, пары лебедей и гусей, которые явно не собирались на юг, так как зимы становились мягче. Сытые птицы кружились в центре пруда, словно обсуждая, как бы им отделаться от надоедливой малышни. Но дети (многие уже за неделю до Хэллоуина наряженные в костюмы) упорно пытались подобраться ближе к воде, чтобы покормить несчастных птиц. Обычно о пернатых заботятся дети и старики, та самая категория людей, которым так важно ощутить возле лица ветерок от круженья крыл. Ну а в среднем возрасте уже хочется камерности.
Зрелище было трогательным, но я не за этим сюда приехала. Выпив немного кофе из термоса, я направилась к железной дороге, детской вотчине, ибо взрослые просто не умещались в вагончиках. Как всегда родители толпились у забора на небольшом вокзальчике, наблюдая, как их чада садятся в поезд и отправляются в путь, совершая несколько кругов по кругу. Одна мамаша пыталась прорваться вместе со своим ребенком, а кондуктор неодобрительно качал головой – мол, не положено.
Раздался паровозный свисток, и поезд тронулся с места. Родители снимали процесс на сотовые, а малыши, по крайней мере большинство из них, смотрели
