которые были обшиты снаружи многочисленными слоями камня и термостойкого пластика. Время от времени мимо проходили другие работники, такие же бездушные машины, отличающиеся друг от друга разными деталями и серийным номером, выгравированном на одном из ребер. У каждого здесь была своя задача, от которой мог зависеть их облик. Некоторые роботы были выше других, или могли по желанию удлинять и вытягивать отдельные конечности, другие же могли поставить себе вместо рук сварочный аппарат, бур и вообще практически любой желаемый инструмент. Р-13 в свою очередь был преимущественно коммуникатором. Он принимал и передавал заказы на производство, общался с гостями и клиентами. Несмотря на это он всё равно разговаривал, как и другие роботы, используя в речи множественные уточнения и термины. Это был своеобразный отличительный знак всего механического «народа». Они следовали четко прописанному протоколу, и никогда не позволяли себе перенимать человеческую культуру речи, считая её излишне перегруженной и неорганизованной.
Как бы далеко не зашёл технологический прогресс, эти конкретные роботы всегда изготавливали себе подобных по одному и тому же принципу. Они старались сохранять идентичность друг другу, словно отдельная раса, и даже много лет спустя продолжали использовать пар в качестве основной своей движущей силы. Конечно, они не применяли пар непосредственно в разработке оружия и различной техники, следуя в этом плане современным тенденциям, но сами продолжали работать таким устаревшим образом. В каком-то смысле они были просто гигантскими котельными на ножках, и, хотя они отрицали существование эмоций, явно менялись в поведении, когда кто-то говорил им это в глаза.
Если у кого-то в мире находилась смелость сказать жителю Алмуны, о его схожести с паровозом или котельной, то он, сам того не понимая, получал клеймо неприятеля на всю оставшуюся жизнь. Роботы отлично хранили данные, в том числе данные о лицах и именах. Поэтому даже столетия спустя они могли безошибочно определить далёких потомков своих предыдущих клиентов. И устанавливать наценку на их заказы, если их предок не блистал умом и имел неподходящее чувство юмора.
Вопреки распространенному мнению, роботы отнюдь не были абсолютно нейтральными к каждому своему посетителю. Они могли быть злопамятными, а их внутреннее устройство памяти превращало это в настоящую проблему. Жестянки хранили абсолютно все воспоминания, звуки и даже текст, но что гораздо важнее, они делились этой информацией друг с другом, образуя единое хранилище информации. Даже если один из роботов, в частности тот, кто создавал запись в памяти, погибал или повреждался, остальные могли со стопроцентной точностью идентифицировать его обидчика или возникшую проблему.
Однако они хранили в голове не только память о своих врагах, но и информацию о потенциально интересных особях разных видов. Любой, кто отличался от других достаточно сильно, мог претендовать на статус аномалии, и стать желанным гостем в кузнице. Аномалии получали определенные преимущества, которые должны
