и обеспечению их запасными резидентами», не допускать разглашения военнослужащими военной тайны, причем особое внимание следовало обращать на работников штабов и узлов связи[3]. Может, им ее все же смогли сообщить.
А вот о другом руководящем документе 3‑го Управления НКО СССР – Директиве № 35523 от 27 июня 1941 года «О работе органов 3‑го Управления НКО в военное время», скорее всего, нет. В первые сутки войны отсутствовала связь Ставки со штабами отдельных армий[4][.
В этом документе были определены основные функции военной контрразведки:
«1) агентурно-оперативная работа:
а) в частях Красной Армии;
б) в тылах, обеспечивающих действующие на фронте части;
в) среди гражданского окружения;
2) борьба с дезертирством (сотрудники особых отделов входили в состав заградительных отрядов РККА, которые, вопреки распространенному мнению, не имели прямого отношения к органам госбезопасности. – Авт.);
3) работа на территории противника» (первоначально в районе до 100 км от линии фронта, в контакте с органами Разведывательного управления НКО СССР. – Прим. авт.)[5][.
Военные контрразведчики должны были находиться как в штабах, обеспечивая режим секретности, так и в первых эшелонах при командных пунктах. Тогда же военные контрразведчики получили право вести следственные действия в отношении военнослужащих и связанных с ними гражданских лиц, при этом санкцию на аресты среднего командного состава они должны были получать от Военного совета армии или фронта, а старшего и высшего начальствующего состава – от наркома обороны.
Началась организация контрразведывательных отделений 3‑х отделов военных округов, армий и фронтов, их структура предусматривала наличие трех отделений – по борьбе со шпионажем, националистическими и антисоветскими организациями и антисоветчиками-одиночками.
Военными чекистами были взяты под контроль военные сообщения, доставка военного снаряжения, вооружений и боеприпасов в действующую армию, для чего на железных дорогах были учреждены 3‑и отделения, деятельность которых переплеталась (и, видимо, в чем-то дублировала) с органами госбезопасности на транспорте.
В начале июля 1941 года начальник 3‑го управления НКО Анатолий Николаевич Михеев приказом наркома обороны Семена Константиновича Тимошенко получил право самостоятельно назначать на должности в структуре особых отделов вплоть до заместителей начальников окружных и фронтовых 3‑х отделов[6][.
Приказом НКО СССР и НКВМФ СССР от 13 июля 1941 года[7] было введено «Положение о военной
Директива 3‑го Управления НКО СССР № 34794 о задачах органов 3‑го Управления в связи с началом военных действий по отражению агрессивного нападения фашистской Германии на СССР // Органы государственной безопасности СССР в Великой Отечественной войне. Т. 2. Кн. 1. Начало. 22 июня – 31 августа 1941 года, – М., 2000. – С. 37–38.
Север А. Великая миссия НКВД. – М., 2008. – С. 156.
Из директивы 3‑го Управления НКО СССР № 35523 о работе органов 3‑го Управления НКО в военное время от 27 июня 1941 года // Органы государственной безопасности СССР в Великой Отечественной войне. Т. 2. Кн. 1. Начало. 22 июня – 31 августа 1941 года. – М., 2000. – С. 90–93.
«Смерш». Исторические очерки и архивные документы. – М., 2003. – С. 21.
Приказ НКО СССР и НКВМФ СССР № 00110 о введении военной цензуры воинской почтовой корреспонденции. 13 июля 1941 года // Органы государственной безопасности СССР в Великой Отечественной войне. Т. 2. Кн. 1. Начало. 22 июня – 31 августа 1941 года. – М., 2000. – С. 308–309.
