переворачивается. Одно дело, когда подрались, поразбили себе носы, а другое, когда человек умер…
– Игорь действительно не хотел… – Катя вновь попыталась вступиться за своего мужчину, но Таисия Петровна резко остановила ее:
– Не хотел бы, не ударил. Зачем прикасаться к другому человеку? Нельзя прикасаться, что бы там ни было! Если этот как ты говоришь «хулиган», подошел и стал хамить, и приставать, это не повод бить!
Разговор постепенно стал переходить на повышенный тон.
– Я полностью с вами согласна, но Игорь не хотел…
– Катя, ты должна была остановить, удержать его от этого. Остановить! Почему ты позволила этому «хулигану» приставать к себе? Ты должна была отшить его так, чтобы он боялся вообще мимо тебя проходить!
Таисия Петровна уже кричала. Истерика не давала ей возможность здраво оценивать происходящее, а потому вся злость обрушилась на того, кто с ее точки зрения должен был предотвратить эту трагедию в самом зародыше. И для нее не важно было в чем вина Кати, важно было то, что в тот судьбоносный момент она была рядом с ее сыном.
– Таисия Петровна… – Катя не теряла надежды достучаться до убитой горем матери.
– Катюш, давай мы все успокоимся, а потом поговорим. Хорошо? – на этот раз, понимая, что все попытки девушки будут бесполезными, в разговор вступил Юрий Николаевич.
Катя сразу поняла, что от нее требуется и ничего не говоря направилась к выходу.
– Ты на нее не сердись, – в коридоре, пока девушка обувалась, шепнул Белоусов-старший. – Она сейчас в таком состоянии, что…
– Я не обижаюсь… Если честно, я сама себя виню за то, что случилось… Мне надо было быть решительней. Я ведь останавливала Игоря, пыталась увести его из этого проклятого кафе, но… Он считал, что это будет трусостью и остался. Ну а теперь мы имеем, то, что имеем…
– Я знаю, Катенька что ты наверняка пыталась сгладить ситуацию, и я знаю своего сына… Знаю, как он боится показаться слабым. И в этом его проблема, что его можно поймать, что значит «на слабо». В общем не обижайся на Таисию, и иди отдохни, а то у тебя вид, будто ты неделю не спала.
– Это точно… Только Юрий Николаевич, прошу, как только что-то будет известно, сообщите мне. А лучше если можно, то встретиться с Игорем…
– Конечно, Кать. Как только, так сразу сообщу…
Подмигнув на прощание, Белоусов-старший закрыл за ней дверь, и вернулся к жене.
– Тая, ты чего на нее кричишь? Ты не знаешь нашего сына? Она говорит, что хотела увести его, но он отказался… и я ей верю. Так что не надо перекладывать вину только на нее. Это Игорь, как мужчина должен был первый включить мозги и избежать всего этого…
– Да знаю я… – устало произнесла Таисия Петровна. – Зря я, конечно, накинулась на бедную девочку… Но душа разрывается и не понимает, что делать дальше. Страшно…
После разговора с родителями Игоря, у Кати на душе было не лучше, чем у Таисии Петровны. Что делать, чем помочь? Вот такие вопросы терзали мозг. Голова начинала распухать
