проявляется не в паспорте и не в морщинах.
Как говорит моя коллега, собственные цифры всплывают, когда узнаешь возраст детей друзей: «Сколько-сколько? Уже тридцать? А сколько тогда нам?»
Возраст, он в разговорах знакомых и рекомендациях врачей. И в рекомендациях врачей от знакомых.
Возраст в сравнении временных отрезков: до шестидесяти осталось меньше, чем прошло с момента окончания школы. А до пенсии меньше, чем прошло с момента первого поцелуя.
Возраст, он в очередном разводе «первой любви».
Вот не знал бы, спал бы спокойно – молодым и красивым.
А еще герои фильмов неожиданно стали младше меня.
Те герои, которые в «расцвете сил».
Персонаж Александра Калягина в «Неоконченной пьесе для механического пианино», перед тем как предпринять вялую попытку утопиться, кричит: «Мне тридцать пять лет!»
А мне, сука, тридцать девять. И что? Терплю. Не ору. Топиться не собираюсь.
И я сейчас не про то, что «в моем возрасте Наполеон командовал армией, а Лермонтов с Пушкиным вообще уже умерли».
Нет.
Я о том, что с возрастом начинаешь проще относиться… к возрасту.
Есть подозрение, что в собственный паспорт смотрят только в одном случае – при отсутствии внятных перспектив.
Когда чувствуешь, что «дальше-больше» уже не будет. Когда понимаешь, что дальше будет только меньше.
Это грустная схема. В жопу ее.
Перспективы каждый для себя определяет сам.
Для кого-то – работа, для кого-то – семья, для кого-то – хобби. Некоторые, правда, умудряются совмещать. В основном женщины. Но тут понятно – колдуньи.
Перспектив вам, друзья. Побольше и разных.
Дойдем/не дойдем – не важно. Но двигаться будем.
Разница примерно как между сексом и зачатием. В первом случае важен процесс. Во втором – результат.
Я за процесс. А ты?
#Радость
В какой-то момент начинаешь экономить проявления радости. Не показываешь их лишний раз. Не светишь ими. Работа ли новая, проект ли успешный, машину купил или на личном фронте все складывается – молчишь. Не делишься. Не тратишь.
Порой настолько умело это делаешь, что в определенных кругах можешь прослыть хмурым и неулыбчивым типом.
А ты улыбчивый. Не хмурый ты.
Просто лет немало, и ты уже имел опыт демонстрировать людям свою радость.
Чем это иногда заканчивалось, ты помнишь: заканчивалось тем, что заканчивалась радость. Как в налоговой доходы показать. Обязательно спросят: «Откуда?», а потом еще изъять захотят.
Не всегда так было и не со всеми. Но достаточно регулярно для того, чтобы установить четкую связь: показал, что тебе хорошо, – сделали, чтобы стало чуть хуже. Порой не специально сделали. Не всякий раз по злобе. Но сделали. Как парикмахер, который, видя торчащий волосок, подрезает его. Просто чтобы не торчал и остальных
