style="font-size:15px;"> Лоретта Берд увидала, что я выкладываю из жестянки персики.
– Ой, нет, спасибо, – стала отнекиваться она, – у меня живот такой чувствительный, я фабричное не ем, вот если домашние заготовки – тогда другое дело.
Так бы и дала ей затрещину. Можно подумать, она когда-нибудь сама делала заготовки на зиму.
– А я знаю, чего он к нам сюда прилетел, – сообщила она. – У него есть разрешение садиться на ярмарочном поле и катать людей по воздуху. Платишь доллар – и летишь. Летчик тот же самый, что на прошлой неделе был в Палмерстоне, а еще раньше – вверх по берегу Гурона. Но лично мне хоть приплати – не полечу!
– А вот я бы с превеликим удовольствием, – сказал доктор Пиблс. – Интересно было бы увидеть с высоты все окрестности.
Миссис Пиблс высказалась в том духе, что согласна прокатиться по окрестностям в машине, не обязательно летать. Джои заявил, что хочет полететь, и Хизер тоже захотела. Старшему, Джои, было девять, а Хизер семь.
– А ты, Эди? – спросила Хизер.
Я ответила, что сама не знаю. Мне было страшно, но я не подавала виду, особенно перед детьми, за которыми смотрела.
– Сейчас как все понаедут в своих машинах, пылищу тут поднимут, всю траву у вас вытопчут, я бы на вашем месте сразу пожаловалась куда следует, – продолжала Лоретта Берд.
Она уселась поудобнее, зацепилась ногами за ножки стула, и я поняла, что это надолго. Мистер Пиблс уйдет к себе в лечебницу или уедет на вызов, миссис Пиблс приляжет соснуть на часок, а Лоретта будет тут отсвечивать и мешать мне прибираться. Начнет судачить о Пиблсах в их собственном доме.
– Некогда ей было бы днем разлеживаться, будь у нее семеро по лавкам, как у меня.
Она все допытывалась, часто ли они ссорятся и держат ли в комоде в спальне такие штучки, чтобы не было детей. Если так, то это, мол, большой грех. Я притворялась, что не понимаю, о чем она толкует.
Мне было пятнадцать, я в первый раз жила не дома. За год до того родители поднатужились и отправили меня на два последних года в хорошую школу, чтобы подготовить к колледжу, но мне там не понравилось. Я никого не знала и очень стеснялась, учеба давалась мне тяжело, а в то время учителя с тобой не нянчились, не объясняли все по десять раз, как принято теперь. В конце года в местной газете напечатали показатели успеваемости, и я оказалась в самом конце – набрала всего тридцать семь процентов. Отец сказал: все, хватит, и я на него не в обиде. Так и так я не хотела дальше надрываться, чтобы в итоге выучиться на учительницу. Получилось так, что когда вышла газета с моими позорными результатами, доктор Пиблс у нас обедал – он в тот день помогал нашей корове отелиться, она двоих принесла. Доктор сказал, что я вроде девочка смышленая, его жена как раз ищет такую – помогать ей по дому. А то она связана по рукам и ногам, все-таки двое детей, нелегко одной в сельской глуши.
