style="font-size:15px;"> – Мне интереснее собирать материал про Ворона, чем писать про выводы синоптиков, – слетело с моих губ. И когда я стала такая дерзкая с главным редактором?
– Чего ж сразу не сказала, – Максим Леонидович по-прежнему улыбался, мои слова его забавляли.
– Кому интересны желания журналистки, которая едва закончила стажировку, – я вспомнила про пари, в котором он принял участие и поставил против меня.
– Мне, например.
Я снова взглянула на него и снова встретилась с его глазами, которые смотрели так уверенно и дерзко, будто хотели снять с меня кожу.
– Вы просто устали или потепление так подействовало на вас?
Максим Леонидович ухмыльнулся.
Двери лифта открылись, запуская в стеклянную кабину тёплый ветер. Мы вышли на парковке, где гелендваген цвета металлик одиноко дожидался своего хозяина.
Максим Леонидович снял сигнализацию и открыл передо мной дверь, я забралась на сидение рядом с водительским. Холодная бежевая кожа была безумно приятна разгорячённому телу. Я вжалась в спинку сидения и закрыла глаза.
– Кажется, я в раю, – не открывая глаз, произнесла вслух.
Максим Леонидович усмехнулся, заводя мотор. Гелендваген плавно двинулся с места.
– Выбираешь холодное кресло гелика вместо стула за барной стойкой? – поддел меня он, смотря на дорогу.
– Что угодно, только не горячее офисное кресло, – улыбнулась я, открывая глаза и снова встречаясь с ним взглядом. Мне стало неловко, и я резко перевела свой на его правую руку.
Кольцо по-прежнему оставалось на правом безымянном пальце. Максим Леонидович заметил, куда я смотрю.
– Просто привык…
Скорее всего, он был в курсе, что сотрудники разнесли слух о его разводе.
Я залилась краской и отвернулась к окну, ничего не ответив. Кондиционер приятно обдувал плечи и шею, спустив тонкую бретель с левого плеча. Я чувствовала взгляд Максима Леонидовича на себе. На своём левом плече.
– Что ты обычно пьёшь?
– Мой самый любимый напиток – это вода, – честно призналась я. Так как к алкоголю была равнодушна.
– А алкогольный?
– Я не пью алкоголь, – пожала плечами я.
– И снова похвально, – выдохнул Максим Леонидович, расстёгивая вторую пуговицу рубашки.
Я быстро вернула бретель на плечо.
Милана закопает меня заживо, если до неё дойдёт слух, что я в пятницу вечером ушла в бар с Максимом Леонидовичем. Она была без ума от босса и даже не скрывала этого, чуть ли не закатила пир, когда узнала, что он развёлся с женой. Вот только привлечь его внимание ей не удавалось. Взгляд его серо-голубых глаз ни разу не упал на глубокое декольте или длинные ноги Миланы, которые открывала чересчур короткая юбка. Зато сейчас этот взгляд то и дело задерживался на моём простом шёлковом платье по щиколотку. Повезло так повезло.
Я слукавлю, если скажу, что мне было неприятно внимание Максима
