не свезло. Наоборот, ты, как говорится, попал! Ибо возложил на тебя господь не шапочку кошачьего меха, не погоны золоченые, не голубенькую ленточку имени распятого апостола, а навалили неподъемную ответственность и заботу, впрягли тебя в арбу, которую не потянуть и крепостному быку. Хотят тебя, козленочка погубити. Ну, хотеть, может, и не хотят, но губят. И не находится рядом с тобой никого умного и честного, кто прямо сказал бы:
– Эх, парень, не по тебе эта шапка. Не вытащишь ты страну, не спасешь этот безумный народ, а только сам погибнешь.
И не приходят в твой розовый сон святые, хромые, мудрые, горбатые, грозные и великие русские мужики, не декламируют вслух статьи Имперской Теории. А снятся тебе глупые, распутные балерины, и мужик тебе является тоже Распутный.
И нету рядом строгого учителя, который объяснил бы тебе простую арифметическую задачу об ответственности. Приходится мне, век спустя, ее объяснять в нескольких вариантах.
Вариант 1. Вот, допустим, ты женился. Ну, допустим.
И вдруг у тебя появляются дети. Пять. И ты, как любой нормальный человек, их любишь. И должен ты теперь их растить, кормить, поить, обувать, одевать, учить, лечить и мирить. И ты болеешь за них сердцем в прямом и переносном смысле, гнешь спину, выковыриваешь из жилистой отечественной нивы скудную копейку. И, наконец, обнаруживаешь, что жизнь твоя прошла. Слава богу! И тебе – слава, ибо ты честно выполнил свой долг, не зря положил на семейный алтарь свою грыжу и свой инфаркт.
Вариант 2. Теперь, допустим, ты – начальник, бригадир, командир вверенного тебе подразделения. Ого-го! Оказывается, при той же получке у тебя в сто раз больше забот, хлопот, нервных случайностей. Ты должен всю эту черную сотню накормить, одеть, обуть, обучить как закаляется сталь, вывести в пургу на безымянную высоту, и поголовно угробить за Родину с полным удовольствием. А потом еще успеть до собственного отпевания проследить, чтобы всем бывшим бойцам оформили бесполезные награды. За это и тебя, отец родной, запишут на общую скрижаль золотом во первых строках.
Вариант 3. Строим дальше. Теперь у тебя целая территория в несколько европ, целая армия малых, роющих великий канал, и все тебя называют отцом. Ты чисто инстинктивно пытаешься их всех любить, кормить, одевать, обувать, девок им запускать в бараки из соседней зоны. Но обнаруживаешь, что не тянешь. Сердце у тебя останавливается раньше времени. Тогда ты раскладываешь эту непосильную любовь и заботу на беспечных заместителей и толстокожих исполнителей и замыкаешься в чтении классической литературы.
Вот так, примерно с ротного уровня иссякает в человеке возможность реальной групповой любви и начинается пошлое массовое обслуживание. И чем больше размножается стадо спасаемых, тем страшнее, ответственнее и неблагодарнее становится личная жизнь. И если человек не сбрасывает лямку,
