style="font-size:15px;"> – Вы хотели сказать, с незнакомцами?
– Нет! – издевательски поправляет. – Незнакомками! По опыту знаю, они опасны.
– Возможно, вы ее чем-то напугали? Или оскорбили?
– Не думаю. Скорее всего, дело в ней, – лениво протянул он слова.
– Да вы что?! – я искренне удивляюсь. – И что же с ней не так?
– Она боится признать, что ей понравилось. Себя обманывает и меня заодно.
М-да, от скромности не умрет.
– А вас никогда не посещала мысль, что нужна взаимная симпатия? – я делаю ударение на слове «взаимная».
– Я уверен, что она взаимна. – Не отрываясь, Смирнов смотрит на меня.
И зачем так смотреть? Вот чего он ждет? Что я сейчас признаюсь в том, как меня завел его поцелуй?! Или наброшусь на него, срывая с себя одежду, прямо в прыжке?
– Вам показалось. А, как известно, когда кажется, креститься надо.
Что за чушь я несу?
– Это какая-то местная традиция или общее провинциальное веяние? – издевается Смирнов.
Последняя фраза задела за живое.
Высокомерие, сколько его в нем?
– Как можно быть таким невыносимым?! Это риторический вопрос, можете не отвечать, – я рычу, направляясь к выходу. – Ярослав Витальевич, у вас тут цветок засох, опять! – Выхожу из кабинета, не прощаясь.
Слышу за спиной шаги.
Смирнов ровняется со мной.
– Решил прогуляться. Как я понимаю, ты больше любишь пешие прогулки, поэтому не приглашаю. – Останавливается около шахты лифта.
Мне же осталось горделиво вскинуть голову и проследовать к лестнице, проклиная тот день, когда встретилась с ним.
Здравствуй, четвертый день хождения по мукам!
Я плелась в офис Смирного со скоростью черепахи. Что спешить, если ничего не изменится? Всю ночь, наверное, выдумывал глупые дополнения.
Вот я сейчас приду, он наговорит мне колкостей, я не останусь в долгу – отвечу и покину этот проклятый кабинет ни с чем. Прохожу мимо Натальи. Безразлично взмахиваю рукой, в которой держу ежедневник, в знак приветствия и вваливаюсь в кабинет.
Подмигиваю моему другу фикусу, сажусь за стол, открываю ежедневник и, не здороваясь, говорю:
– Диктуйте.
На лице «Его мучительства» на пару секунд отразилось удивление. Да чему удивляетесь, господин Смирнов, никогда апатию не видели?
– Доброе утро, а где договор?
– А есть смысл его приносить, разве не будет новых пунктов? – отзываюсь с безразличием.
Мой телефон призывно звонит.
– Извините, мне нужно ответить. Я могу выйти, чтобы не мешать.
– Не стоит, говори тут.
– Да, Леонтий Борисович. Как ваши дела? Что? Опять? Я вас поняла, прошу прощения за предоставленные неудобства. Сейчас же переговорю. Да, я тоже иду в среду на торжество. Обязательно с вами станцую. До свидания,
