меня звал мой коллега и ведущий свадьбы Феликс.
– М-м-м? – Протянула я, не в силах оторвать взгляд от игры.
– Вы чего залипли? – Он заглянул мне через плечо. – А-а-а, хоккей. Долго еще?
– Последняя минута пошла, – все так же напряженно ответил ему Алекс.
За 7 секунд до свистка, наша команда забросила решающую и победную шайбу в ворота соперника. Я подняла ладонь, и Алекс отбил мне «пять».
– Ну, что случилось? – Я развернулась на стуле, потирая кулаком глаз.
– Ник, спасай меня! – С надеждой в голосе тихо заговорил Феликс. – Остались дуэтные песни, а ее все нет!
– Феликс, прекрати! Ты же знаешь, что я не пою на публике! Вечно берешь к себе в штат безответственных певичек со смазливой внешностью. Вот и крутись теперь сам… – Алекс положил телефон на стойку и с интересом поглядывал на нас.
– Слушай, я прошу «не в службу, а в дружбу»! Спаси меня, а? Только тебе это под силу… – Феликс виновато смотрел на меня своими карими глазами с невероятно длинными ресницами.
– Нет, нет, нет, я и одета сегодня просто как распорядитель, – быстро начала отнекиваться я. Я не любила выступать на публике и всегда была тем самым «серым кардиналом», который всем руководит, но при этом остается совершенно незаметным.
– Ник, ну, умоляю тебя! – И он состроил такое ангельское личико, что я сдалась.
– Ну хорошо, только это в последний раз! Если такое повторится, то я больше не буду приглашать тебя на работу и не посмотрю на наше многолетнее сотрудничество. И ты мне за это заплатишь! В прямом смысле, гонорар твоей певички теперь мой! – Я снова развернулась к бармену – 100 коньяка быстренько мне организуй! Я хоть песни знаю?
– Будут только те, что ты точно знаешь. Я тебе говорил, что люблю тебя? – С неким восхищением спросил Феликс, глядя, как я одним махом выпиваю содержимое стакана.
– Ага, каждый раз, как надо прикрывать твою аппетитную задницу! – Я снова потерла глаз.
– Ника, ты что плачешь?
– Еще чего! Идем уже, закончим мои мучения. – И я спрыгнула со стула и пошла следом за Феликсом.
В зале царил полумрак. Феликс запел первым, у него был очень красивый лирические тенор. Каждую песню он исполнял по-своему, немного меняя аранжировку. Я же не имела музыкального образования, и профессионально голос мне никто не ставил, но Феликс утверждал, что природа одарила меня меццо-сопрано, и я являюсь счастливой обладательницей чистого и бархатистого голоса. Не знаю правда это или нет, но я замечала, что когда начинаю петь, то люди начинают искать меня глазами.
Как бы я ни отрицала, но нужно признать, что пение всегда доставляло мне огромное удовольствие. Я словно возвращалась в свое прошлое, когда единственным утешением было именно оно. В конце нашего выступления Феликс обратился к гостям:
– Попрошу проводить аплодисментами Николь. Для всех кто не знал, это именно она – та самая волшебница, которая организовала этот великолепный вечер на высочайшем уровне.
Я
