Воронежского, он позже пристроен, посмотри, какой красивый».
Вспомнил, как хозяйка гостиницы в Печорах, усадив меня за стол, рассказывала, дружески похлопывая по плечу, об отце Иоанне (Крестьянкине) («Просто Златоуст был»), Великом наместнике архимандрите Алипии («На его проповедях все плакали»), протоиерее Валентине Мордасове («Высо-окий, большой батюшка») и других несвятых святых, повстречавшихся ей на жизненном пути.
Вспомнил, как накануне всё никак не могли наговориться с отставным инженером-ракетчиком, приехавшим «туром выходного дня» на Псковщину. Образованнейший человек, большой любитель профессора Осипова, он записывал на листочке названия книжек Шмемана, и спрашивал, что интересного есть в Татарстане.
Я даже вспомнил, как несколько лет назад заглянул в малознакомый приход в Большом Афанасово (пригород Нижнекамска), и продавщица в церковной лавке надавала мне книжек почитать, а потом зазвала в трапезную пить чай и вспоминать главы из «Несвятых святых», в которых точно так же чай пил отец Рафаил (Огородников).
В общем, много чего я вспомнил. И не согласиться с простой женщиной из Пскова, чьи глаза покраснели от слёз, пока она рассказывала мне о Церкви, не смог.
«По тому узнают все, что вы Мои ученики, если будете иметь любовь между собою», сказал однажды Спаситель. И там, где эта любовь цветёт, люди и вправду – счастливые.
Души – как пчёлки
Трамвай был переполнен, утренний час-пик.
– День начнёшь с греха, так дальше и пойдёт. Поэтому я лучше оплачу проезд, – улыбнулся пожилой, но бодрый мужчина, протягивая кондуктору мелочь.
– Я вот иногда думаю: будет Страшный суд, как там все люди разместятся? Их же миллиарды! – высказал он ещё одно суждение.
– Да ничего не будет удивительного, души – они же как пчёлки, маленькие, и их много… Все уместятся, – успокоила мужчину кондуктор.
Оба замолчали; один уступил место кому-то, вторая продолжила продираться сквозь толпу пассажиров. Трамвай ехал и ехал.
Похоже, ещё не всё потеряно, подумалось мне, если у нас кондуктора и пенсионеры между делом и без лишнего пафоса обсуждают подобные вещи. Значит, будем жить.
А мы любим Бога?
«Если ты думаешь, что любишь Бога, а в сердце твоем живет неприятное расположение хотя к одному человеку, то ты в горестном самообольщении». Так писал святитель Игнатий Брянчанинов. Закроем глаза на секунду и подумаем: а мы любим Бога?
Живут в нашем сердце неприятные чувства к людям, и не к одному, а ко многим. А значит, Бога любить мы ещё не научились. Того Бога, Который с Креста мог молиться о людях, вытирающих пот со лба и кладущих на землю молотки, молиться о распинателях, плюющихся и насмехающихся… «Отче, прости им, ибо не ведают, что творят!» – так взывал истекающий кровью Богочеловек.
Но раз христиане мы, значит стремимся ко Христу, к Его совершенству. И призваны в мире являть как раз любовь, по которой
