в то время как на твоих глазах другие уверенно идут к ним. Парадокс заключался в том, что у любого человека есть такая вершина, на которую кто-то завистливо смотрит снизу и с которой он сам с завистью взирает наверх. «Надо быть благодарной за то, что мне дается, – бормотала Аня. – Он позвонил, сказал, что хочет провести со мной время. Наверное, рассчитывает еще на одну экскурсию, так почему бы и нет?..»
Когда Илюша догнал ее, она встретила его искренней улыбкой – ничто не помешает ей радоваться сегодняшнему дню! Который к тому же выдался солнечным и теплым.
Несмотря на ранний час, в парке было многолюдно. Стоял характерный гомон, сотканный из детских криков и смеха, и откуда-то с небес, издалека доносились визги тех, кто совершал крутые виражи на всевозможных аттракционах. Илюша осматривался с явным удовольствием.
– Прекрасно! Сколько же лет я не был в таком месте! Будем есть мороженое и развлекаться!
Когда он это сказал, Аня вдруг осознала, что у нее вряд ли получится быть благодарной за поездку именно сюда. В последний раз она посещала парк развлечений несколько лет назад с однокурсницами и очень пожалела тогда, что пришла. Ей, отчаянной трусихе со слабым вестибулярным аппаратом, на половину каруселей путь был заказан, а на другую она сама ни за что не хотела идти. Настоящим позором для нее стал аттракцион с перемещающимися на пятиметровой высоте машинками. По роковой случайности Аня села одна, и ей самой пришлось крутить педали, чтобы двигаться вперед. Проклятая машинка так скрипела и клонилась набок, что несчастная девушка не могла заставить себя шевелить ногами. Особенно ее ужасали повороты и гулкий шум удара, когда ее догоняли едущие следом, поскольку она застопорила все движение по рельсам. После этого Аню уговорили прокатиться на колесе обозрения. Она согласилась только потому, что кабинки были закрытыми, но и это не спасло от неприятных ощущений. Кончилось тем, что она стояла и держала сумки подружек, пока те крутились и визжали на «Шейкере», «Бустере», «Шторме» и прочих качелях.
Сейчас, глядя на развлекательные конструкции, напоминавшие нечто среднее между марсианскими кораблями из романа Герберта Уэллса и строительными кранами, Аня поняла, что пропала.
– А что тебе больше нравится? – осторожно спросила она Илюшу, который бодрым шагом направлялся в самую гущу толпы в поисках информационных стендов и касс.
– Все, но ты можешь выбрать.
– Знаешь, я не очень хорошо переношу карусели, – призналась она. – У меня кружится голова и тошнит.
Илюша остановился, не сумев скрыть разочарования. Но Аня огорчилась еще больше, увидев выражение его лица. Неожиданно для самой себя, подчиняясь какому-то необъяснимому порыву, она сказала:
– Я пойду с тобой на те аттракционы, где не надо крутиться.
Илюша осмотрелся, его взгляд замер на катапульте, которая выстреливала ядром с сидящими внутри людьми метров на восемьдесят вверх,
