стукнулась спиной о дверь. Он смотрел, нависая над ней всем телом, словно коршун. Его глаза были бесчувственными, но в глубине отражались боль и желание. Его зверь рвался на волю, раздирая тело изнутри когтями, с рыком желая вырваться к своей истинной, но альфа подавлял его, заставляя склонять голову перед человеческой ипостасью.
– Макс только ушел, не прошло и пяти минут, – неприятно удивилась легкой дрожи в голосе.
– Уже Ма-а-акс? – протяженно произнес чужое имя. – Ты же помнишь наш уговор? Никаких мужчин.
Оперся ладонью о стену над ее головой, наклонился еще ближе и прикрыл глаза, ноздри его трепетали, вдыхая ее аромат. Она наблюдала за сменой эмоций на его лице, за напряжением скул, пульсом вен на плотной шее и испытывала бессознательное влечение. В голове снова раздалось тихое, на грани слышимости, шипение, щелчки длинного языка. Наира прикрыла глаза, желая, чтобы звуки прекратились, не дразня ее несбыточными мечтами и рухнувшими надеждами матери. Нет, нет, всё это в прошлом. Слишком уж он будоражит ее нутро и вытаскивает наружу ненужные воспоминания, бередя застарелые раны.
– Как же его забудешь, – прошептала в ответ, ловя его взгляд на своих губах, кадык его дернулся, глаза заволокло туманом.
Она нервно провела языком по губам, отчего у него участилось дыхание. Стиснув зубы, он прикрыл глаза, пытаясь вытеснить из головы образ ее туго обтянутой штанами попки. Плоть его ныла, требуя своей законной добычи, желая пометить свою территорию. Обуздывать зверя с каждым днем становилось всё сложнее, возникла даже мысль выпить блокираторы, чтобы полностью отбить нюх и не ощущать божественный запах лаванды, который доносится до него во всех уголках дома, где бы он ни находился.
– Сегодня вечером состоится сбор местных стай, – поправил ее волосы, задев пальцами заднюю часть уха, весьма чувствительную к тактильным ощущениям. По телу прошла такая дрожь удовольствия, что она не сдержалась и застонала от двусмысленности ситуации. – По городу ходят слухи о тебе, кто такая, почему живешь в моем доме, в общем, гадают, кто ты мне. Сходишь со мной на мероприятие, покажешься обществу.
– Они догадаются, кто мы друг другу, – находиться в обществе двуликих было для нее опасно, кто-нибудь мог ее узнать.
– Будут только догадки, – обвел контур ее брови, удерживая взгляд на себе, – представлю тебя своей пассией, ничего не значащее, временное явление, о нашей истинной связи никто и не догадается; а если кое-кто будет молчать и приструнит свой острый язычок, всё пройдет гладко, и ни у кого не будет проблем.
Крупная ладонь крепко схватила ее подбородок и слегка приподняла его.
– Заодно познакомишься с другими двуликими, – чего-чего, а этого ей хотелось бы меньше всего, – это полезно для внутреннего зверя.
– Мне нечего надеть, – пыталась найти повод увильнуть.
– Не беспокойся, – отошел на шаг и потянул ее за собой, теплая мужская рука твердо сжимала женскую талию, – всё необходимое привезут через час.
Другой рукой открыл дверь,
