для меня. Моё спасение, моя пристань…
Кира обхватила рукой мой уже вздыбленный член, направляя в свою готовую для меня пещерку. Ох, хорошо…
Я зажмурился и тот же миг вновь увидел перед собой идеальную загорелую спину в вырезе ярко-красного платья.
– Коля… – услышал жалобный писк жены. – Что не так?
Резко вскочил, скидывая с себя жену. Сел на край постели, сжал руками голову. Мать твою! Ведьма, чёртова ведьма! Мой поникший орган вяло покоился между ног, а сзади уже раздавалось тихое всхлипывание Киры…
…Этой ночью мне так и не удалось поспать, да и Кирке тоже. Просидел в кухне, уставившись в светлеющий пейзаж за окном. В ушах до сих пор стояли рыдания жены. Знал, что она по-прежнему не спит, ворочается за стеной. Ну я идиот! Разбудил, взбудоражил и в самый момент дал маху. Что со мной? Мне дела нет до этой Рощинской тёлки. Ну, красивая она… Черт побери, очень красивая! Но не моя же. Не моя! И не нужна она мне. Всего-то довёз бабу до дома, но почему она теперь лезет мне в голову и не дает спокойно жить?
Услышав шаги в прихожей, напрягся. Надо что-то сказать, как-то объяснить жене, только вот как?
Она застыла в проёме двери, хмурая, под глазами тени.
– Кир… – я поднял на нее виноватый взгляд.
– Можешь ничего не говорить, я уже все знаю.
– Откуда?
Она хмыкнула:
– Оттуда, – указала пальцем наверх.
– Что, что ты знаешь? – хотел крикнуть, но вместо этого вяло пробормотал – язык еле ворочался.
– Ну как что? Знаю, как ты работал всю ночь напролёт. Уработался, бедный. – Я удивлённо уставился на жену, а она продолжала. – Ты никогда раньше не набрасывался на меня среди ночи, а сейчас что, вину почувствовал? Вон, член твой так измылился, что на меня сил не осталось.
– Кир, ты больная, что ли? Ты о чём вообще?!
– О том, Коленька, о том. Понятно мне, что у тебя за работёнка такая. Кстати, если вдруг тебе все-таки захочется секса со своей женой, то не забудь о презиках. Не хочется всякую грязь от твоих шлюх цеплять!
Я сам не понял, как одним движением смахнул посуду со стола. Графин с тяжелым грохотом покатился по полу, разбрызгивая воду, кофе залил обои.
– Ну, знаешь! – вскочил, отодвинул жену в сторону, бросился в прихожую и принялся напяливать на себя одежду.
Вслед мне доносился ядовитый смех. Схватив спортивную сумку, я выбежал из дома.
Долго бродил по улицам, спустился в метро и долго катался по разным веткам подземки в надежде, что это поможет мне успокоиться и прийти хоть к какому-то решению. Мог навестить одного из приятелей, но тогда пришлось бы рассказывать всё, что случилось за последние два дня. На самом деле рассказывать было не о чем, и если бы я начал мямлить что-то о Кире, о Рощине и его невесте, то вряд ли меня кто-либо понял, потому что я и сам не мог понять себя.
Окончательно запутавшись, решил отправиться в спортивный зал.
Там было пусто. Еще бы –
