тёплый прекрасный вечер. Иван пораньше отпросился с работы. Решил сделать для Светы сюрприз. Готовил ужин. В дверь позвонили. Иван подумал: странно, что Света пришла сегодня так рано.
Он открыл. На пороге стояла жена – улыбающаяся, счастливая, с орхидеей. Иван потерял дар речи.
– Светик, я так рад тебе. Ужин готовлю.
– Вань. – Света перешагнула порог и крепко обняла его. – Я так соскучилась.
– Я тоже. Очень.
Они прошли в комнату.
– Свет, ты мне очень дорога, и я не хочу тебя терять. Пожалуйста, не думай, что ты мне не нужна без детей.
– Вань.
– Подожди, Свет. Я, наверное, виноват был. Плохо тебя поддерживал. Прости меня.
– Вань, это ты меня прости. Столько сказано не того было, но это не главное. Я тебя люблю. Спасибо, что вынес это всё. Вань, ты не поверишь.
– Во что?
– Мы ждём ребёнка.
Они не верили, но это случилось, несмотря на прогнозы врачей. Конечно, боялись, что будет дальше. Понимали одно: теперь они относятся друг к другу более трепетно.
Но чудо случилось. Через девять месяцев семья Ивана и Светы пополнилась. Стёпа был похож на маму, а Марья – на папу. Теперь их было четверо. Они укладывали малюток спать.
– Вань, спасибо, что не согласился тогда на мою идею развода.
– Это тебе спасибо, Света. Ты подарила нам наше продолжение.
В этой квартире царили уют, спокойствие, гармония и, конечно, любовь. А на окне стояла орхидея, напоминающая о той новости, которая навсегда изменила отношения этой семейной пары.
Был солнечный жаркий день. Толян сидел на завалинке и маленькими глоточками потягивал квас, думая о горьких буднях. Даже напиток сегодня он пил не с такой охотой, как обычно. Просто пил, чтобы утолить хоть немного жажду. Эх, мог бы он лучше утолить тревогу души, требующую заботы, кричащую о внимании.
Толян был зол на этот день, на события, на самого себя. Мимо него проскользнула кошка, просящая еды, но вместо этого получила пинок под зад.
Толяну было не до неё – не до кого, точнее. Он думал, как коряво сложилась его жизнь и что ничего не нажил. Жил так, как придётся, всё время подстраиваясь под какие-то обстоятельства. А потом они же и поставили его на колени.
По дачному поселку ходили слухи, что он сидевший. За что? Наверное, за изнасилование. Уж больно не спускает глаз с женской половины. Но так ли это было?
Толян старался о себе ничего не разглашать. Но иногда язык распускался, когда на душу принимал. Как-то он в очередной раз выпил да сболтнул лишнее. С того раза и пошли разговоры, толки, пересуды. Гутарили о Толяне больше в отрицательном ключе, хоть и хорошее не отменяли.
Толян был коренастым, крепким мужиком преклонного возраста. Трудолюбивый, дельный. Вставал рано. В пять утра принимался за работу. В доме царил порядок, в огороде – чистота. Сразу видна хозяйская рука. Мужик с руками – вроде
