style="font-size:15px;"> Дьяр перевел на него сверкнувший гневом взгляд:
– Я и не собираюсь пачкать руки о неупокоенных мертвецов, забывших клятвы, князь Трирш. И моим подданным не позволю.
Трирш расхохотался:
– И как же ты их уничтожишь? Силой мысли? Вижу, свалившиеся власть и сила совсем вскружили тебе голову, сын… корабельной женщины.
Синеглазый презрительно усмехнулся, и взгляд его преисполнился жалости к мыслительным способностям правящего князя.
– Так же, как тебя, Трирш. Отзову Тьму.
По моим наблюдениям, Дьяр и бровью не повел. Лишь его синие глаза потемнели до чернильной густоты ночи, а треножник в центре круга полыхнул высоким языком мрака, словно раскололся воздух и само бытие, сама реальность дали трещину в небытие. Это было настолько жуткое зрелище, что я задрожала, а Янге протянул руку и молча сжал мое плечо.
В этот миг, когда замерли даже сердца ужасающих демонов, Трирш захрипел, а из его груди выплеснулся черный поток – нет, не крови – магии. Той темной силы, которой живут высшие демоны. Сполох влился в щель, разверзнутую над треножником, и темное пламя опало, а трещина закрылась.
Все выдохнули с облегчением. По лицам демонов стекали капли пота, а кое у кого затряслись руки, и в первую очередь у Трирша. Он еще дышал, неверяще глядя перед собой. Но через миг радость от того, что остался жив, сменилась диким ужасом. Князь захрипел, сполз, встав на колени, и тут же повалился ничком.
– Верни, – шептал он. – Верни мне силу, владыка. Рабом буду… ноги целовать… верни…
Шепот угас: сердце демона остановилось. А еще через несколько мгновений его тело распалось на туманные клочья и развеялось. Тьма забрала все.
Повисшую тишину расколол спокойный, словно и не случилось бунта и немедленной казни, голос Сэйвана:
– Думаю, вампирам этого будет мало. Не все они бывшие демоны.
– Остальных добьем, их останется мало, – как ни в чем не бывало так же спокойно и равнодушно ответил Дьяр. – А что скажет моя ками-рани?
Я еще не пришла в себя и тихонько тряслась. Дьяр как владыка был, конечно, прав. С такими подданными, как демоны, правителю полагается демонстрировать молниеносные и жестокие решения, а бунты подавлять в зародыше. Но я никогда не привыкну к той легкости, с которой власть забирает жизни.
– Скажу, что подданные не виноваты в грехах покровителя. Я имею в виду Тень.
– Видишь ли, Лика. Договор и клятву хранит именно Великая Тень, – просветил меня владыка. – Она отслеживает и наказывает отступников на своей территории или передает прерогативу наказания князю клана. И если Тень не явилась подтвердить договор с владыкой, он считается расторгнутым и возобновляются отношения войны.
– А… нельзя найти другую Тень?
Я даже почувствовала, как сгустились вокруг меня пресловутые тени, которым очень не понравился мой вопрос. У меня аж волосы на голове
