опять же. Про Калашникова особенно подробно расписывать не стал: Михаил Тимофеевич и без его помощи уж как-нибудь справится, поскольку гений. Да и на календаре уже сорок третий год, так что нет никакого смысла вмешиваться в естественный ход событий. Упомянул только, что его автомат – однозначно лучший и самый распространенный за всю историю существования стрелкового оружия. Умному – достаточно, как говорится…
Когда дошел до восьмидесятых годов, пальцев правой руки уже практически не чувствовал, да и глаза подводили, словно в лицо перцовым баллончиком брызнули. А уж сколько крепчайшего чаю выдул, так и вовсе не сосчитать – ничуть бы не удивился, узнав, что и за целый год прежней жизни столько не пил. Так-то он больше кофе уважал, но с этим делом, как пояснил Шохин, сейчас напряженка. А пить трофейную эрзац-бурду из желудей особого желания не имелось, да и особист отсоветовал («на вкус, может, и похоже, особенно ежели покрепче заварить да сахару побольше кинуть, но эффект так себе – больше в туалет бегать станешь, чем того эффекта»).
Короче говоря, когда закончил (еще и с картами почти час работал, нанося цветными карандашами диспозиции войск перед тем или иным сражением и с тоской вспоминая будущанские маркеры-фломастеры), только и мог, что покрасневшими глазами хлопать, пытаясь понять, где он вообще находится. Пришедший забирать документы контрразведчик, понимающе вздохнув, молча кивнул в сторону койки. Но перед этим заставил махнуть полнехонький стакан водки, который собственноручно же и налил. Степан, собственно, и не спорил, хоть алкоголя не хотелось абсолютно. Выпил, словно воду, улегся – и очнулся только утром, вот прямо сейчас и очнулся. Интересно, кстати, сколько он продрых? Нужно будет хоть наручные часы у Шохина стребовать взамен тех, что фрицы прихватизировали, а то даже времени не узнаешь…
Решительно откинув шерстяное армейское одеяло, старший лейтенант торопливо натянул поверх гимнастерки ватную куртку – в помещении и на самом деле было достаточно прохладно. Уже почти привычно накрутив портянки, зашнуровался, заправив галифе в ботинки – «стремена» у них, к счастью имелись, так что получилось достаточно удобно и привычно. Оглядев себя, Степан прикинул, что «нижним этажом» он теперь чем-то даже напоминает батю в афганской «песочке» со старых фоток. Не так чтобы вот прямо сильно, но ассоциация отчего-то возникла именно такая. Еще бы разгрузку-«лифчик» с панамой да семьдесят четвертый «калаш» поперек груди – так и вовсе похоже. Ватничек, понятно, не особо соответствует, зато реально удобно и тепло. Да и движений не стесняет. Нет, знали все ж таки наши героические предки толк в военной форме, чтоб там ни писали в интернетиках всезнающие диванные «аналитеги», ни дня не прослужившие в реальной армии!
До хруста потянувшись и дотопав до стола, Алексеев побулькал практически пустым чайником, на дне которого еще оставалось немного чая. Стоило бы немного разогреть мышцы, проведя привычный
