нет, это другой случай. Да к тому же, он не был ученым. Просто гений. – Более спокойно продолжил Конклифф. – Поймите, наука и искусство – это нонсенс. Они не совместимы. Нельзя объяснить тайну очарования музыки Моцарта. Нельзя! Все попытки равны нулю. Иначе каждый бы мог повторить опыт музыкального гения. В искусстве ученость чаще всего одежда не мудреца, а хитреца, которая прикрывает отсутствие таланта. Не согласны? – Марлин весело захихикал. – Настоящие ученые, всегда тщательно скрывали дарованную им мудрость познания. Великий Нострадамус заложил основы инфекционной вирусологии, но на хлеб себе зарабатывал врачебной практикой, приторговывая предсказаниями, тем самым расширяя свою клиентуру. Можно сказать, занимался бизнесом. Леонардо закладывал своими рисунками основы медицинской анатомии, зарабатывая на хлеб тем, что придумывал хитроумные, гигантские механизмы-игрушки для праздничных карнавалов, устраиваемых домом Медичи. Тот же Ньютон прослыл эдаким чудаком, который, якобы, уснувши под деревом, получил удар по голове яблоком, после чего сделал великое открытие. Чушь! Полная чушь. Люди искренне верили, что все законы пришли к нему в голову именно тогда. Не свались яблоко, ничего бы он так и не открыл? Всё просто и всем понятно. Ньютон с удовольствием поддерживал эту легенду. Сам её, можно сказать, и придумал. Так гению легче жить среди людей, которые чаще всего принимают их за лжецов. Великие осознавали будущее, но посвятить современников в то, что их волновало, было невозможно. Отсюда вполне понятный и естественный жизненный практицизм. «Мы алхимики, мы ищем философский камень, чтобы разбогатеть». Вот, чем они закрывались от общества, иначе бы их сожгли, разорвали в клочья и повесили на самой плодородной яблоне городского сада.
Марлин замолчал. Его рассуждения становились убедительнее, но все же, чего-то в них не хватало.
– Но тогда, что они искали, если не философский камень? – Спросил Корнев.
– Ха-ха, молодой человек, хороший вопрос. Вы правы. Это главное, так сказать краеугольное. Не буду тянуть. Они искали подход к открытию секретов нашего мозга, его божественной программы на биохимическом уровне. Не важно, что таких терминов тогда еще не существовало. Эти ученые – провидцы многое знали из будущего, но не могли на него влиять. С помощью создаваемых химических препаратов они пытались, подчеркиваю, пытались понять природу нашего существования, вскрыть запретные зоны головного мозга и начать штурм заложенных в него программ. Все другое было только сопутствующим в их главных изысканиях. Но все же, кое-что в зашифрованном виде они оставили потомкам. А Вы мне говорите чудо, ясновидение!
Казалось, Марлин был чем-то возмущен. Но Корнев слушал молча, не выказывая никакой реакции на его рассуждения.
– Нет ясновидения. Нет чудес. Есть только способность самого человека читать программы, заложенные в его биоматрицу, то есть мозг, через нее выходить на более высокие информационные уровни и улавливать причинно-следственную цепочку событий. Каждый из них под видом
