сможет ли его найти. Девочка бросилась к письменному столу, который был завален многочисленными бумагами и книгами, – она готовилась к контрольной по алгебре – и начала рыться в ящиках.
Она смутно помнила, что сразу после переезда в Питтсбург, когда она с родителями распаковывала чемоданы, то запихала в ящики стола несколько тетрадей, включая дневниковую. В верхнем ящике Зоя обнаружила калькулятор, карандаши и набор фломастеров, который она выпросила у мамы в прошлом году. В наборе было 48 цветов, и Зоя собиралась ими рисовать в свободное время, но почему-то совсем про них забыла и однажды при уборке положила в ящик и совсем перестала ими пользоваться. Девочка вытащила фломастеры и аккуратно положила на стол. Но сваленные бумаги стали её раздражать, и она принялась их разбирать, складывая в стопки. Затем скомкала старые и ненужные заметки и отнесла в мусор.
В гостиной уже никого не было, и Зоя обрадовалась, что Саул ушёл к себе домой. Она покосилась на груду замшелых книг в углу. От книг исходил всё тот же запах плесени, и Зою замутило. Сверху лежала книга Стивена Кинга, на чёрной обложке кровавыми буквами было выведено женское имя – Кэрри. Зоя открыла книгу – страницы пожелтели и слиплись, а запах был тлетворный. «Фу, гадость какая. Скажу маме, что эти книги надо выбросить», – подумала Зоя и вернулась к себе в комнату.
Поверхность письменного стола была уже совсем чистой и радовала глаз, а красочные фломастеры сверкали ярким пятном. Зоя проверила средний ящик, но он оказался совсем пустым. Зоя удивилась и сразу же полезла в нижний ящик. Открыла она его с трудом – ящик был забит. Зое пришлось полностью его выдернуть, и тогда она увидела все свои тетради ученицы восьмого класса и тот самый дневник, который вела в 1989 году. Зоя также обнаружила несколько пустых тетрадей в клеточку и вспомнила, как Инна Львовна советовала ей взять несколько тетрадей для ведения дневника «на новом месте».
– Зоечка, тебе ведь надо будет всё записывать, лучше заранее подготовиться. Никогда не знаешь, как дела сложатся в самом начале. Ты возьми с собой тетрадки, к которым привыкла.
Зоя чётко представила себе, как Инна Львовна сидит на своей кухне и наливает ей чай, пододвигая тарелку со свежеиспечённым курабье, и девочке захотелось плакать. «Зачем я в этой дурацкой Америке живу? Зачем? Только одни страдания и вонючий Саул с его книгами!» Тут Зоя вспомнила про папу и его новую работу, и ей сделалось ещё хуже. «А папа? Как я теперь буду в магазин ходить? Мы же будем посмешищем всего города. А если Яша узнает про папину работу?»
Зоя живо представила, как Сидельников подходит к ней, тряся жирным животом, и насмехается: «А ты, милая, на что рассчитывала? Вот моя мама врач, а твой папаша кто? Никто! Вы никто! И что ты в Париже забыла?»
И только тут Зоя вспомнила про Париж! Ведь она собралась туда ехать, и там был Андрей. У неё был настоящий
