Суоми:
– Обещаю.
Во сне я видела покрытые снегами Гималаи. Где-то в их глубине притаился белый мраморный храм с огромным куполом, который, казалось, упирался в само небо, словно сливался с ним в одно целое. Я встала на пороге храма и хотела войти в него, но кто-то разбудил меня.
– Вставай, Шачидеви, пора.
Это была Суоми.
О, я совсем не заметила, как прошло время.
– Неужели уже прошла ночь? – спросила я.
– Во сне время длится намного короче, чем в реальности, – ответила стряпуха.
Когда мы оказались на берегу Маханади, Суоми указала на горизонт и произнесла:
– Запомни, Шачидеви, этот момент, ведь он так прекрасен.
С открытым от восхищения ртом я наблюдала за меняющимися красками неба. Если бы я была художницей, и под рукой у меня были бы краски, я непременно изобразила бы всё увиденное мной.
Огромный жёлто-оранжевый диск медленно выплывал в центр неба, как будто он был его владыкой. Вокруг него небо приобретало алый оттенок, затем он плавно переходил в фиолетовый и жёлтый. Вся Маханади была испещрена оранжевыми бликами. На противоположном берегу какие-то люди сели в украшенные цветами лодки и, гребя вёслами, поплыли вдоль по течению. Я показала в сторону лодок.
– Суоми, что это?
– Кажется, твоя сестра с мужем и гостями отправляются на прогулку.
– Но ведь ещё слишком рано.
– Он доплывут до Каттака. Потом молодые отправятся в свадебное путешествие по Еевропе. Так говорил Вему, а ему известны все сплетни и новости.
От слов Суоми мне почему-то стало грустно, я думала, что ещё не скоро мне посчастливится снова увидеть мою сестру Шивани, будто сейчас в этой нарядно украшенной лодке она навсегда покидала меня.
– Суоми, правда ли, что одиночество – самое страшное наказание для человека? – спросила я.
Мне показалось, что стряпуха утёрла стоявшие в глазах слёзы. Суоми, всегда весёлая и заводная, плакала?
– Знаешь, Шичидеви, ведь я тоже одинока, – голос Суоми дрогнул.
– Но ведь у Вас же есть дочь.
– Она умерла много лет назад от тяжёлой болезни. Тогда мне казалось, что у меня ничего не осталось в этой жизни. Я хотела уйти к реке и утопиться с горя. Но по чистой случайности в то время я встретила одного брахмана, который сказал мне, что Господь не одобрит мой поступок. Он сказал: «Служение Богу, это и есть служение людям. Иди к людям и живи с ними в мире и согласии». С тех пор работаю в доме твоего отца Махараджи Джаганаттха. Каждое утро я прихожу на реку, чтобы встретить восход Солнца. Я молюсь Вивасвану о душе моей дочери.
Я посмотрела на оранжевые отблески на лице Суоми. Её короткий рассказ затронул моё сердце.
Я обняла Суоми и воскликнула в порыве:
– Вы очень добрая. Господь Индра будет милосерден к Вам, и я Вас очень люблю!
А восходящее Солнце продолжало
