знала, что именно он увидел-почувствовал. Мертвое колдовство окутывает ее, словно кокон, рассказывая: вот послушница Ни, завершившая обучение и прошедшая все обряды!
А Дэн ледяным голосом продолжил разоблачения:
– Сними платок!
Волосы, остриженные под шлем, челка.
Без платка непонятным образом стало легче. Она тряхнула головой и выпрямилась. Не побоялась встретиться взглядом с колдуном.
– Вот так, – удовлетворенно сказал тот. – У твоей подружки, Заль, только один недостаток: она мертвая!
Девушка промолчала. Убедить колдуна оставить в покое нежить… да-да, это возможно. В сказках.
Заль дрогнувшим голосом возразил:
– Она мне помогла…
– Осталось выяснить, зачем. Итак, лич, что ты делаешь на болотах?
Молчание.
– Ты же понимаешь. Уйти не получится. Ну?
– Прячусь.
– Ты – Шип?
– Да.
– От кого прячешься?
– От всех…
За спиной у колдуна произошло легкое шевеление, потом из-за куска древней стены появился арбалет, и чьи-то настороженные глаза над ним.
Если арбалет уже взведен…
Удавка! Шенга метнула заклятье, только надеясь, что оно не заденет Заля…
Не задело, но одновременно с ней ударил и Дэн. Кажется, он ждал подвоха и только искал повод уничтожить нежить.
Это было больно. Яркая вспышка ударила по глазам, правая рука мгновенно онемела, ноги она просто перестала чувствовать. Упала. Сжалась в комок, пытаясь зажать то ли настоящую, то ли колдовскую рану в груди. Но все же услышала, как Заль истошно орет:
– Дэн, сзади!!!
А потом стало темно и глухо…
Первой вернулась боль. Она сосредоточилась, не в груди, а ниже, слева, под ребрами. Ошибся колдун. Совсем чуть-чуть ошибся. Что бы было, если бы рана оказалась смертельной, она не хотела даже думать. Лич, не связанный узами приказа, вообще ничем не связанный, свободно разгуливающий по касурату… Это будет головная боль не только для колдунов. Для армии, для всех. Потому что высшая нежить способна создавать нежить младшую почти из всего, что подвернется.
И Дэн, каким бы мастером ни был, не справился бы с личем уровня Шип.
Она, не открывая глаз, попробовала сесть. Правая рука не слушалась, была как ватная.
Кто-то неожиданно поддержал ее. Спина касалась твердого и холодного. Камень?
Глаза открыла, но вокруг царила все та же тьма. Страх заставил замереть – ослепла?
Зашарила рукой и убедилась, что сидит, прислонившись к старой кладке. Значит, она все еще в лагере разбойников…
Со страхом коснулась лица, убедилась, что глаза закрывает плотная повязка.
– Потерпи, – голос показался знакомым. – К вечеру снимем…
– Что?..
– Заль,
