так и садись! Чай, не замерзнешь! Лето на дворе! – не дали ей даже одеться. – Тут мы укоротим, там мы чуть подрежем, тут мы немного подправим, – появились в одной руке у Настасьи Петровны ножницы, а в другой она держала металлическую расческу с длинной ручкой.
Перепуганная насмерть Сашенька от жуткого страха прикрыла, крепко зажмурила свои глаза, не хотела она видеть, как ее будут уродовать. Саша окончательно и бесповоротно смирилась со своей несчастливой участью. Ее сейчас жестоко и страшно обкорнают, сотворят из нее настоящее пугало.
– Ой! – вырывалось из нее, несмотря на все ее усилия. – Ой! Ой! Ой! – дергалась Саша и зажимала себе рот.
Если и суждено ей было когда-нибудь провалиться сквозь пол со стыда, то этот день, скорее всего, настал. Это будет ее самым главным провалом в ее жизни. Коленька не выдержит и прогонит свою невесту из-под венца, и все рухнет в тартарары…
То возле одного уха, то возле другого уха беспрестанно щелкали беспощадные к ее прическе ножницы, и ей казалось, что ее хотят нарочно изуродовать, чтобы напрочь отвратить от нее ее совершенно легкомысленного жениха.
– Наложим еще немного крема, нанесем макияж! – забегали по всему ее лицу пальчики, замахала кисточка. – Девонька, ты сама себя не узнаешь, я ничего уже не говорю про твоего горе-женишка, тот и вовсе упадет ниц к твоим стопам!
Дело шло к завершению, и Кошкина заранее боялась открыть глаза и увидеть свое вконец изуродованное лицо.
– Готово, девонька! Глянь-ка на себя! – бухнули совсем рядом полковой гаубицей, и Саша вздрогнула всем своим телом.
– Ой! – моргнули изумленно ее восхищенные реснички. – Это не я! Я ее не знаю! – замерла ошеломленная девушка.
Прямо на Сашеньку смотрела незнакомая ей женщина. Искусно наложенный макияж скрыл все невидимые ее глазу недостатки лица и весьма выгодно подчеркнул все его достоинства. Она стала похожа на обалденную голливудскую кинозвезду.
– А я-то про что тебе говорила… – улыбнулась стоявшая за ее спиной женщина широко и искренне.
– Ой, спасибо огромное, Настасья Петровна! – вскочила Саша и поцеловала женщину в щеку.
На смятенной ее душе на время все успокоилось и пришло в относительное равновесие. Она поняла, что зла ей пока никто не желает, напротив, деятельно стараются ей помочь.
– Я говорила, что сотворю из тебя человека! – смягчила чуточку свой тон гостья, довольная похвалой. – Бегом, девонька, одеваться и срочно на выход! Скоро Михайло Потапович на карате подъедет! А мой Топтыгин, скажу тебе, ждать не любит…
В роли свадебной кареты выступал длиннющий лимузин представительского класса. Саша снова задумалась о том, с каким размахом живут люди, в семью которых собиралась она войти. За что ей столь крупно повезло в этой жизни? Почему Плющ до сих пор еще не женился, если у них все есть и отказать ему не посмели бы многие девицы из обеспеченных
