смущение и банальная стеснительность? – перестал разглядывать в широком окне высокие кроны деревьев и резко повернулся профессор к аудитории.
– Чего-чего? – воззрились на преподавателя десятки пар глаз, безмерно скучающих, просто и тупо бессмысленных, лишь чуточку заинтересованных и сильно заинтригованных этаким началом.
– Кто скажет своими словами? – пробежалась указка по столу. – Смелее, господа! Я жду от вас ваших откровенных суждений!
Прячась от взгляда профессора, Сашенька пригнулась и ушла в тень впередисидящего студента. Все эти самые вопросы как раз и ее волновали больше всего, так как именно эти качества были присущи ей самой и в самой полной мере.
– Знай я на них ответы, – шептали ее губы беззвучно, – я бы сама себя перевоспитала, сделала из себя настоящего человека. А как на меня со стороны посмотреть, так видна лишь безвольная и ни на что не способная безликая и трусливая тряпка…
Не обнаружив густого леса из рук своих студентов, желающих добровольно взойти на эшафот, Эпштейн нахмурился, кинул указку на стол, осуждающе покачал головой, усмехнулся и заявил:
– Что ж, я предлагаю вам провести эксперимент. С его помощью вы на практике уясните, что есть стыд, смущение и стеснительность. И самое главное – вы и сами научитесь бороться с этими ложными чувствами. Нам нужен доброволец. Женского пола. Участница сразу получит «автомат» на экзамене.
– Только не меня! – нагнула Саша голову еще ниже. – Я не хочу стать посмешищем всего курса! Только не меня! – твердила она, как мантру. – В аудитории куча желающих получить «автомат»!
В среднем ряду поднялась рука Иры Бойчук, разбитной крашеной блондинки, размалеванной боевой окраской, как у индейца, вышедшего на тропу войны. Сидела девица, развалившись на стуле, вызывающе выставив правую ногу в проход между рядами, гоняла во рту пластинку освежительной резинки, кидала во все стороны откровенно полупрезрительные взгляды.
– Нет, Бойчук, ты пролетаешь! Тебе «автомат» никак не светит! – поправил преподаватель очки с усмешкой на губах. – Давайте, дадим шанс тому, кто этого действительно у нас заслуживает, скажем так, кто балансирует у нас на самой грани.
Ирка недовольно фыркнула, она демонстративно отвернулась в сторону, потеряла всякий интерес к обсуждаемой теме.
– Вот, к примеру, Кошкина, – протянул профессор.
Неприметная среди толпы сокурсников девушка, одетая в темно-синие джинсы и светло-зеленый свитер, как от удара током, дернулась всем телом, нерешительно подняла упрятанную за спины впередисидящих студентов голову. Подслеповато щурясь, Саша испуганно посмотрела на преподавателя сквозь стекла очков в простенькой роговой оправе. Ее темно-каштановые густые волосы были собраны в тугой хвостик и перетянуты простой резинкой.
Александра, по обыкновению, сидела в самом последнем
