сильной любви и притяжении между парнем-вампиром и обычной американской девушкой. Книга поучительна, несмотря на то, что на мой взгляд не претендует называться мировым шедевром. Однако основная мысль, которую я вынесла из неё – это то, что любовь способна преодолеть всё, все мосты, все преграды и сделать две любящие души чище.
Да, я считаю, когда два любящих сердца пребывают в гармонии, они понимают друг друга без слов, они становятся лучше, добрее, чище и совершеннее. И незаметно их любовь трансформируется ко всему миру, сему сущему. Истинная любовь – это чувство, и чувство сильное, как на духовном, так и на телесном уровнях. Я не знаю, как написать это всё на языке слов. А язык чувств и эмоций и Высшей Сферы, равно, как и подсознания очень трудно передать на человеческий. Мне бы хотелось так любить. Правда, ты отдаёшь себя, своё сердце другому и одновременно становишься уязвимым перед ним. Это страшно, это больно.
Однако если этого не происходит, жизнь кажется серой, пресной, безвкусной. Можно ещё много писать об этом, написано тысячи книг, музыкальных произведений. И почему это вдруг я стала такой сентиментальной? Может, наконец, в моей жизни происходят перемены? Ладно, на сегодня я заканчиваю свои записи, завтра продолжу.
37 день – 2 августа, суббота, – растительная диета – V. 7 лунные сутки (переход с ян на инь фазу) – «Жезл».
…..Из книги «Нежный Цветок»:
«В нашей части Ирана принято добавлять в чай различные пряности: имбирь, корицу, гвоздику, тогда он получается намного ароматнее. Я до сих пор помню, что во время чаепития в гостиной стоял запах гвоздики такой сильный, что у меня начинало щекотать в носу.
Я усаживалась поближе к дядюшке Махсуду, внимательно с интересом слушала то, что он рассказывал. В гостиной раздавался один взрыв хохота за другим итак до самой поздней ночи. Я попивала чай, от души хохотала, строила дикие смешные рожицы своей кузине Махсе и кузену Бехрузу, который казался мне таким забавным с птичьим пером за левым ухом и измазанным глиной носом. На сон грядущий няня приносила в детскую молоко, как принято в большинстве иранских семей.
А на следующий день мы, дети, продолжали играть, беситься. Эти детские забавы были просты и беспечны, но нам нравилось подражать кваканью лягушек в пруду, хлопанью крыльев гусей. Я изображала индюков, которые также с интересом следили за моими движениями, потому что для них это было на самом деле в диковинку.
Меня забавляло кудахтанье кур во дворе, а однажды, когда я, Бехруз и сестрица Махса играли в прятки, я спряталась в колодце. Да, я залезла в огромное ведро, за считанное время оно спустилось вниз чуть ли не к самой поверхности воды под тяжестью моего тела. Нет, нет, я совсем не испугалась тогда, мне просто хотелось подурачиться, наблюдая за тем, с каким старанием ищут меня мои друзья по всему дому. Я слышала, сидя в ведре, как чуть ли не весь аул переполошился из-за моего внезапного «исчезновения». О, что они только себе не придумали! Я убежала в горы и утонула в оной из горных
