болтовне.
…Волков, слушая первого секретаря, все больше осознавал серьезность момента и все чаще вынужден был соглашаться с Сергеем Ивановичем. Да, замысел недоброжелателя (назовем его пока так) скорей всего построен на бесспорной истине: плавни для горожан бесценны – как жизнь; муссируя слух о планах властей осушить озера (планах не районных властей, которые сами такого не запланируют – права не те, а властей повлиятельнее), кто-то хочет посеять среди прутчан враждебность к руководителям.
– Слух, – продолжал аргументировать свое предположение Варочка, – с каждым днем обрастает все более мелкими, а потому, как многим кажется, правдоподобными деталями. Говорят, будто районное руководство за счет плавней хочет увеличить площади сельхозугодий – чтобы земля под водой не пропадала; будем осушать сорок тысяч гектаров…
– Ого!
– Похоже, перед нами, Николай Иванович, – настоящая провокация.
Волков достал из кармана блокнот.
– Надо поскорее успокоить город, – председатель сделал в блокноте запись и добавил: – И отыскать источник сплетни.
Варочка одобрительно кивнул головой:
– Я поручу это районной госбезопасности.
Через полчаса в актовом зале райсовета Волков созвал совещание исполкомовского аппарата. На нем было решено завтра после обеда созвать в Прутск всех депутатов района и объяснить им официальную позицию по поводу слуха о плавнях; подчеркнуть безосновательность и опасность слуха; попросить провести в трудовых коллективах разъяснительную работу.
– Депутаты, получив от нас правдивую информацию, успокоят город, – высказал надежду председатель.
Аппаратчики остаток рабочего дня провели на телефонах. А Волков, чтобы продумать свою завтрашнюю речь перед депутатами, закрылся в кабинете.
С чего он начнет речь? Что предпримет, чтобы злая сплетня о плавнях скорее забылась и не терзала души людей?
Волкову все еще хотелось быть полезным людям, хотя он и знал о некоей странной, в последние годы фатально повторяющейся закономерности: чем интереснее и значительнее были его председательские поступки, тем больше он наживал себе неприятностей, а порой и врагов.
Например, два года назад – в самом начале своей исполкомовской карьеры – Николай Егорович решил помочь людям обзавестись жильем. Поехал в столицу республики и добился разрешения огромный окраинный холм Прутска отдать в пользование индивидуальным застройщикам. Чиновники, подписывая разрешение, наверно, надеялись, что из затеи председателя ничего не получится – хотя бы потому, что строительные материалы тогда в частные руки государство почти не продавало. Но через год на холме вырос целый городок уютных и нарядных домиков. Еще один городок, значительно превосходивший тот, что покоился на холме, был построен внутри холма: неутомимые строители возводили подземные этажи, копали огромные погреба, где надежно хранили снятый осенью
