что я взрослая женщина! Старая даже! И не собираюсь… тешить подростковые амбиции змейчиков!
Челнок пошел на разворот – заложил круг по черной воде…
– Двадцать? – проорал Татльзвум Ка Рийо. – Ты недооцениваешь меня, кирия Криза! Я приду через пять! И… я хорошо отношусь к старушкам!
Черная жижа вскипела и челнок умчался прочь. Скоро и стрекот мотора пропал в наползшем тумане.
Драконица фыркнула, по-гусиному захлопала крыльями… и поднявшись, полетела на пики Змеевых гор, мерно тлеющих на горизонте пламенем вулканов. Сейчас надо найти хорошую теплую скалу – и наконец-то выспаться. Потом разобраться с подарками и… чем Ермунганд не шутит, когда Шешу спит? И впрямь подумать: если разорванные нервные волокна отрезают оборот в дракона, то… вдруг их можно срастить обратно? С этой мазью на мухах, например… Глядишь, и получится? Лет за пять…
Зимняя свадьба
– Какие же они… какие… – прошептала девушка, и не найдя должных слов, восторженно засмеялась.
Шествие пестрой рекой текло по мостовой меж берегами тротуаров.
«Кентаврогусары» – на талии одетых в гусарские мундиры и кивера усачей держался каркас «коня». От галунов и блесток на мундире слепило глаза, плюмаж на кивере был такой пышный, точно целому страусу хвост выдрали. Закрепленный у гусара на бедрах синий атласный конь тряс гривой пестрых лент, гордо задирал плюшевую башку, будто становясь на дыбы, присаживался перед хорошенькими зрительницами, словно предлагая взобраться «блестящему» гусару за спину и ускакать в неведомую даль. И тут же начинал шутовски трясти разноцветным хвостом и с ехидным ржанием мчался дальше. Физиономия волочащего на себе пеструю конструкцию «всадника» оставалась невозмутимой, будто и не он все это проделывал, а лошадка сама, сама… ай, плохая лошадка!
За кентаврогусарами скакали кентавроковбои в широкополых шляпах, отделанных низками разноцветных бус, куртках с пестрой бахромой, и с «лошадями» еще более пестрыми и наглыми. Один наяривал на банджо, остальные отплясывали что-то в стиле кантри, в такт стукаясь друг об дружку матерчатыми крупами «коней», и опять: грива-хвост-руки-ноги, отступить, потрясти и трам-тара-рам!
– Арррррр! – вышагивающий следом дракон размером с одноэтажный дом остановился, пошевелил крыльями, рывками наклонил длинную шею, распахнул зубастую пасть и… – Аррррр! – клуб вырвавшегося из его ноздрей дыма окутал выстроившихся вдоль улицы зрителей, а в пасти замельтешили алые отсветы.
– Ии-и-и! – стройная девушка в черной меховой курточке с глубоким капюшоном радостно захлопала – лицо ее светилось восторгом. – Ты видел? Дракон, настоящий дракон! – поворачиваясь к обнимающему ее за плечи парню, воскликнула она.
Дракон пыхнул дымом еще раз и покатил дальше, довольно стрекоча мотором трактора, спрятанного под метрами картона и раскрашенного брезента. Раздалось задиристое «ку-ка-ре-ку!» и над толпой вознесся сверкающий золотой фольгой петух на выкрашенных в красный, под цвет петушиных лап, ходулях.
