лета. Я стоял на крыше высотки и наблюдал за звездами. Что может быть прекрасней бесконечности? Беспрерывного пространства? Что может завораживать больше всепоглощающей глади, которую невозможно постичь? Каким бы сильным и выносливым ни был, во вселенной я всего лишь муравей. Однако, постараюсь внести свою лепту в судьбу этого мира. Хотя я тысячу лет создавал самые значимые события в истории…
Подошел к краю. Снял рубашку. Она, словно раздуваемый парус, полетела вниз. Я поднял голову, прохладный ветер бросал в дрожь. Каждый раз, как первый. Острая боль в лопатках. Шаг в пропасть. Один этаж, два, три…десять. Пора. Мои жилистые крылья, если конечно их можно назвать крыльями, раскрылись. Видели летучих мышей? У них похожие, только у моих на концах огромные костяные штыки. Когда-то я сажал на них врагов и возносясь скидывал тела на землю. Вот, почему меня прозвали «колосажатель».
Я на секунду остановился в воздухе, а затем пролетел мимо соседней многоэтажки.
Ночные огни ослепляли. Зачем они вообще нужны? Я прекрасно вижу в темноте. Наслаждение – парить на одной волне с игривым ночным ветром, слушать, как он говорит со мной. Прекрасно. Боль утихла, остался только покой.
Меня успокаивало и то, что дети наконец-то встретились. Правда, произошел конфуз. Ева звонила, хотя, думаю, все хорошо. Они не причинят друг друга зла, они почувствуют друг друга так же, как чувствую их я.
Недолго полетав, я вернулся в свою квартиру. Этой ночью ожидал гостей. Звонок в дверь. Ева, Андрей и девчонка.
– Это на ужин, – улыбнулась Ева.
Моя ж ты заботливая. Я мотнул головой, приглашая войти, внушил девушке сидеть в спальне и отправился за стол к гостям.
– Коньячку, друзья? – достал с полки старый коньяк на случай хорошего вечера.
Раз мои гости согласны, то самое время выпить. Я разлил янтарную жидкость по бокалам, уселся на свободный стул и обратился к Андрюше:
– Ну что же, рассказывай друг, как все прошло?
– Она как будто специально шла с ним на встречу, как будто знала все о нем. – Андрей уставился на стол.
– В смысле? Я уверен, что Агата стерла память о детстве.
– Она назвала его Николаем. По имени, которого я ей не говорил, это как минум странно. Я ведь специально уточнил, что они из Америки. Она не могла сама догодаться. Ник начал ее душить, она потеряла сознание.
– Что?! – вскрикнул я, стукнув по столу.
Да нет, нет. Все должно быть в порядке.
– Марэ запер ее в комнате, я проследил. Через 4 часа они все вместе вышли из клуба. Она улыбалась и села с ним в машину, – договорил Андрей.
Камень с души улетел. Я аж распереживался. Что-что, но мои дети мне дороги.
– Слава екарный бабай яйцам. – Знатно хлебнул алкоголя.
Ева улыбалась.
– Все идет хорошо. Когда думаешь увидеться с ними?
– Как раз это и хотел обсудить. Что если пустить молву, будто я, допустим… если разослать слухи, что я слаб?
– Зачем?
