немая, что ли?
– Нет, – фыркнула я.
– Больно, да? – он с интересом смотрел на мои разбитые коленки.
– Ага, – я смотрела на него исподлобья, гадая, что будет дальше, и насколько это опасно, заводить разговор с незнакомым мальчишкой.
– Ничего, до свадьбы заживет, – он хлопнул меня по плечу.
И тут он улыбнулся. Говорят, что человек производит впечатление в первые три минуты общения, но, если бы меня спросили, когда он произвел впечатление на меня, я бы назвала именно этот момент. Улыбка у него была мальчишеская, озорная, один уголок рта при этом был чуть выше другого, но это его ни капельки не портило, в глазах у него заплясали веселые искорки; это совершенно преобразила его лицо.
– Дима, – представился он, – А тебя как зовут?
– Рина.
– Это Марина, да?
– Не-а, Регина.
– Красиво. Не похожа ты на Регину. Ты рыжая, – он пристально на меня посмотрел, прищурил глаз и сморщил нос, – Ну, так и знал – и глаза светлые. И светишься вся. Светка ты!
– Не рыжая, а золотая, – засмеялась я, зная, что никогда не была рыжеволосой, волосы у меня были русые, но летом они выгорали и слегка отливали золотом на солнце.
И через пять минут мы уже болтали как старые знакомые, разбитые коленки были забыты, впрочем, как и месть коварному Серёжке. Я не знаю, что могло заставить обратить на меня внимание такого взрослого парня, может, вид у меня был несчастный, может, ему просто надо было убить время в ожидании кого-то, а может он рассмотрел во мне что-то, что другие не видели. Мы сидели на скамейке и увлеченно беседовали, когда из подъезда вышел мой двоюродный брат Лёшка.
– Здорово, Добрый. Ну, пойдём, – брат покосился на меня и нахмурился.
Пропустив Лёху вперед, Дима обернулся, улыбнулся, сказал «пока» и дернул меня на косичку. А я осталась сидеть на скамейке в полном недоумении. Стало как-то пусто и неуютно, как будто Димка, уходя, забрал с собой что-то важное и дорогое. Вопросы роились в моей голове как пчелы в улье – кто он такой, какое отношение имеет к нему двоюродный брат Лёшка. Но тут ко мне подбежал Серёжа, и стал упрашивать меня не дуться больше и вернуться в игру, и я опять присоединилась к ним.
Я уже почти забыла о нашей встрече в суете летних развлечений и многочисленных походов в гости к не менее многочисленным родственникам, когда примерно через неделю мы опять столкнулись с моим новым знакомым. Меня отправили за хлебом, и я, возвращаясь из магазина, скакала через одну ступеньку лестницы в подъезде, не забывая при этом отламывать вкусную хрустящую хлебную корочку, потому что нет на свете ничего вкуснее теплой ароматной хлебной корочки. Поэтому я очень любила, когда меня посылали за хлебом, и все в семье знали, что булка, которую я принесу, опять будет обглодана по краям.
Надо сказать, мои родственники жили на пятом этаже старой «хрущевки», в чистеньком и очень зеленом районе, далеком от обычной городской суеты. И вот, я доскакала
