к местным, и есть к тем, кто «понаехали тут»… не всегда, но частенько[5].
Кира фыркнула. Зло и ядовито.
– И взаимно. Нам знаешь, что историк сказал? Что Россия – действительно отсталая страна. Вот Англия концлагеря выдумала. Франция – гильотину. Германия впервые применила боевое отравляющее вещество. Есть им чем гордиться, определенно[6].
Роман качнул головой:
– Кира, это история. И ты меня отвлечь не пытайся. Факт прост. Георгия надо защищать. А что там еще изобретут просвещенные страны – их проблема. Лишь бы нас жизни учить не лезли.
Кира надулась. Фокус не удался.
А вот с математичкой можно было только начать говорить о политике – и все! Урок сорван! С Романом такой номер не прошел. Увы…
– Что эта старая… так, дети, заткните уши!
Дети переглянулись с видом «чего мы там не слышали».
Борис Викторович скрипнул зубами. И набрал номер Якова Александровича. Погоди, зараза! Я тебя колой обливать не буду! Ты не могла не наследить! Сейчас изымем все записи, возьмем показания, что там еще надо… Да тебя к ребенку на километр не подпустят! И надо охрану.
Надо… надо защищать свою семью!
Только вот как это Анне рассказать? И ведь не скроешь, не получится ее защитить.
Вопреки его предположениям, Анна восприняла спокойно.
– Боря, наверное, мне надо с ней поговорить. Еще раз. В присутствии юриста.
– Не думаю, что это поможет.
– Мне надо определиться, – честно сказала Анна. – Я не понимаю, чего она хочет. Увезти Георгия? Получить права на опеку? Что именно?
Савойский пожал плечами. В его представлении, такая дама, как Цветаева, могла хотеть и всего – и сразу. Такой характер. Что может дать Анне этот разговор?
– Я и сама не знаю, – призналась она.
Или знала?
Просто боялась сказать?
Анне было очень страшно. Сделать еще один шаг… и превратиться в чудовище. Но ради сына она станет кем угодно. Ради… да, и ради дочери.
Ее дети, ее муж, ее семья должны быть в безопасности. Даже когда ее не станет.
Глава 4
Свисали в тарелки цветы и плоды
У Федора Михайловича было замечательное настроение. Бывают такие дни, когда хорошие новости плотненько одна к другой ложатся, что те кирпичики в мостовую, и не подковырнешь.
Приятно…
С утра ему позвонили из лечебницы.
Доктор Ромарио не просил – требовал новую партию чудо-лекарства.
Не на всех детей оно действовало. Но двое из уже обреченных начали… выздоравливать? Ромарио не мог пока в это поверить, но кашель затихал, кровохарканье уменьшилось, у детей, которым оставалось жить считаные месяцы, появился… шанс?
Маленький, но вполне реальный. Если продолжать прием лекарства.
Еще у двоих
Половина знакомых автора как раз к «понаехавшим туда» относится. Так что – на основании их историй.
Англо-бурская война, доктор Гильотен родом из Франции и Первая мировая война. Крепость Осовец, Болимов и прочее. Хотя, справедливости ради, немцы тут слизали идею у французов, историк немного соврал Кире. Зато над ядерным оружием они начали работать первыми.
