этому вопросу – понятно. А по немецким военнопленным? Вы и в Ростове раненых немцев возвращали, и в Риге вернули их немецкому командованию. Это принципиальная позиция?
– В Ростове все раненые немцы были отправлены вовнутрь котла. Через две-три недели они всё равно оказались у нас в плену. А мы сэкономили ресурсы на их содержание и лечение, одновременно нагрузив этими проблемами командование окружённых войск противника. В Риге все раненые немцы прошли через медкомиссию. Отправлены были только инвалиды и тяжелораненые, по которым наши медики дали заключение, что они уже не смогут вернуться в строй. Пусть Гитлер лечит и содержит своих инвалидов. Все способные держать оружие и работоспособные пленные были переданы в НКВД после подхода к Риге 2-й танковой армии.
– Но на немцев у вас охраны хватило, хотя их и было несколько больше, чем полицаев.
– Я уже прокурору объяснял. Немцы в плену ведут себя по большей части спокойно. Основная масса устала от войны и понимает, что для них война уже закончилась. Главное для них, что погибать уже не придётся. Ну, поработают в лагерях, а потом война закончится и их домой отпустят. Немцам не грозил расстрел, у них была отличная от полицаев-предателей мотивация. И, соответственно, для их охраны можно было выделить заметно меньше сил. Реально их охраной были заняты только два взвода. Кроме того, передача в Елгаву эшелона с ранеными немцами прикрывала диверсию. Немцам было сообщено, что будет два состава с ранеными. Первый поезд прошёл. За ним второй, только вместо раненых он был загружен морскими минами и торпедами. Дистанционным подрывом этого эшелона была разрушена железнодорожная станция Елгава, была уничтожена передовая часть мехкорпуса СС, разгружавшаяся там в тот момент, и разрушен мост через реку. В результате было почти на двое суток задержано развёртывание немецкого корпуса. А это, в свою очередь, обеспечило в очень большой части успех обороны Риги.
– Поясните этот момент.
– Немцы скорее всего имели данные о том, что к Риге идёт наша 2-я танковая армия, и торопились взять город до её подхода. Соответственно, второпях командир немецкого корпуса и наделал множество ошибок, которые в конечном итоге и привели к разгрому и уничтожению корпуса.
– По пыткам – понятно, разобрались, не было их. По радиорепортажу, газете и листовкам – мы внимательно посмотрели и считаем, что это было оправданно и принесло пользу, – тихо и с расстановкой говорит Сталин. – Но вот меня не покидает чувство, что немцев вы, товарищ Брежнев, ненавидите всё-таки меньше, чем полицаев. Я прав?
– Да, вы правы, товарищ Верховный Главнокомандующий.
– Обоснуйте.
– Война закончится. Из Германии надо, хошь не хошь, будет делать дружественное государство. Не отдавать же её назад капиталистам. И дружить с немцами придётся. И никуда от этого не деться. И лет через пять-десять, после Победы, мы всех пленных в Германию вернём. За исключением, естественно, военных преступников и после того, как они всё ими порушенное восстановят. И приедут эти
