наш. – М.Т.)».
Мракобесие австрийца и благие намерения француза
Итальянское Рисорджименто, подробно описанное Добролюбовым-публицистом, неожиданно нашло отражение в его творчестве через особую литературную игру – смесь пародии, сатиры, прозрачной мистификации. Склонный к псевдонимам, как и из-за цензурных прещений, так и согласно литературной моде (Козьма Прутков!), Добролюбов охотно обращается к ономастическим личинам – так, очерк «Два графа» был подписан именем Кондратия Щелухина (впрочем, в данном случае, это было вынужденным приемом, так как в целом этот достаточно серьезный текст во избежание проблем с цензурой был отправлен не в «Современник», а в его сатирическое приложение «Свисток», получив там соответствующий атрибут, авторство «Кондратия Шелухина»). Добролюбов развивает игру с этой личиной: в своем репортаже «Из Турина» он ссылается на текст «своего друга Кондратия Шелухина».
Апогея игра достигает в необыкновенной для европейской литературы поэзии некоего барда Якова Хама (явный перевертыш фамилии Хомякова = Хам, Яков), написанных на «австрийском языке», как указывалось в «Свистке». Это ссылка на не существующий язык сразу вовлекала читателя в атмосферу иронического саморазоблачения, усиленную также и именем «переводчика» с австрийского – Конрад Лилиеншвагер: тут Добролюбов отсылал читателя к второстепенному, но весьма плодовитому поэту Михаилу Розенгейму, типичному представителю либеральной поэзии 1860-х гг.: вместо роз — лилии, вместо дяди (нем.: Oheim) – зять (Schwager). Реальный Розенгейм, наряду с вымышленным Лилиеншвагером, присутствовал и в редакционной преамбуле, написанной всё тем же Добролюбовым.
Архиреакционный австриец Яков Хам дважды появляется в «Свистке» – первый раз сразу после окончания очередного этапа Рисорджименто, который в итальянской историографии называют Второй войной за независимость Италии. Эти четыре стихотворения, вероятно, написаны залпом, так как имеют хорошо продуманную драматургию и отражают «четыре фазиса» (выражение из преамбулы) той войны: 1) изменение баланса сил на Апеннинском полуострове спустя сорок лет после Венского конгресса, вызванного ростом патриотического движения итальянцев («неблагодарного народа», согласно поэту); 2) альянс Пьемонта и Франции, с соответствующим напряжением между Австрией и Францией («страной разврата, отчизной бунтов и крамол»); 3) выступление в итальянские земли австрийского войска, воодушевленного воспоминаниями о победах в предыдущем походе 1848 г., в Первую войну за независимость Италии; 4) бесславное окончание новой войны для австрийцев, теперь неуклюже маскирующихся под миротворцев.
Второй цикл стихов Якова Хама – исключительно неаполитанский: в нем бард восхищается косностью и реакционностью неаполитанских Бурбонов, их решительностью при подавлении народных выступлений на Сицилии (это перекликается с темой очерка «Непостижимая странность», где антибурбонская критика дана прямо в лоб), славит
