пояснил своё поведение. – Я его знаю лучше, чем самого себя. Думал, что знаю. Но этот оборотень – точно не тот Демьян, к которому я привык. И я всего лишь хочу понять, почему так происходит, – запустил ладонь в карамельные волосы и прижался губами к её виску в подобии поцелуя. – А ты… Я вроде как эмпат, забыла? Ты точно не рада происходящему с Демьяном, так же как и я, – отстранился немного, вновь внимательно разглядывая лицо своей волчицы. – Или думаешь, я всё ещё не понял этого?
Вновь взял её за руку и повёл к ограждению у набережной.
– Может, и он так же? – неуверенно отозвалась Хания. – В смысле, вы же с самого рождения вместе. Может, вы просто ревнуете друг друга? Что теперь вас не двое. А я… Мне, признаться, не хватает нашего общения как раньше. Когда мы втроём могли гулять по Дубаю до самого утра. Вы выдумывали столько всего, помнишь? – посмотрела на меня с улыбкой. – Но ты прав, он отталкивает нас почему-то. Я силюсь понять, но… кроме ревности, ничего на ум не приходит. И девушка его… Она не плохая. Но ему не подходит… наверное…
Улыбнулся своей спутнице, подхватил её за талию и усадил на перила. Сам устроился между стройных ног, попутно отметив, что в округе нет никого, кроме нас двоих.
– Если бы он просто объяснил, что не так, было бы значительно проще, – согласился со сказанным ранее. – Но он же не хочет, – вздохнул тяжело и прижался к своей паре.
Постепенно мысли о брате стали не такими уж и первоочередными на данный момент. В конце концов, этот упрямец там, со своей временной пассией, и пробудет ещё неизвестно сколько времени, а я – здесь, с самой желанной и прекрасной на свете…
Демьян
– У тебя очень… заботливый братик, – вынесла вердикт нашей встречи Дайана.
– Слишком, – проворчал я задумчиво. – И не пойму, с чего вдруг? Четыре года не волновало, как я живу и с кем встречаюсь, а теперь внезапно опомнился, – усмехнулся невольно, на самом деле больше размышляя о спутнице своего близнеца.
Анюта изменилась за эти годы. Хотя не так. Повзрослела. Да. Так вернее. Только невинность из образа никуда не делась. И не скажешь, что ей теперь восемнадцать, а не четырнадцать. И далеко уже не невинная на самом деле. В груди вновь разгорался пожар, стоило только представить, как она отдаётся Киру. Памятные тихие стоны отдавались в ушах подобно набату.
– Дэй, всё хорошо? – ворвался в мысли чужой голос.
– Да, – проскрежетал я не своим голосом, пребывая на грани оборота. – Будет, – добавил через мгновение, чудом сдержав порыв своей сущности.
– Печально это, – вздохнула Дайана. – А брат знает, что ты любишь его девушку?
Да, в проницательности моей спутнице не откажешь.
– Нет. Никто не знает, – покачал головой.
Разве что мать, будучи эмпатом, но, зная её, она вмешиваться точно не станет.
– Из-за них ты уехал из России, да? – погладила меня по волосам брюнетка, слегка царапнув кожу головы.
– Да. Просто понял, что не смогу видеть их счастье изо дня в день и ничего не делать, –
