да, у меня бывали разные периоды, была менопауза…
Криста: Ну, это чепуха! Это же простые человеческие проблемы. Менопауза свойственна женщине. И у меня ещё был разрыв капилляров на голосовых связках, как сейчас у Йонаса Кауфмана. Это всё такие вещи, которые очень неприятны, и в перспективе они меняют тебя как человека. Ты начинаешь по-новому воспринимать жизнь, не правда ли?
До этого момента ты думаешь: жизнь – это мёд да шоколад, идиллия, и тут происходит перелом не только в теле, но и в голове. У меня была депрессия целый год, просто ужас. Я боялась выйти на сцену, взять громкую ноту. Для меня это было сильнейшим переживанием. Но после того, как преодолеешь, смотришь на это с другой стороны…
Со мной была мама, мой муж, которые помогли мне. Они не говорили – о боже, какой ужас! Они говорили – ты увидишь, это всё к лучшему, возьми паузу. Жизнь идёт волнами, то вниз, то вверх. И это хорошо. А вообще, мне очень повезло, что у меня в жизни есть такие люди. Мне, надо признаться, очень часто везло. Даже в личной жизни, хотя у меня был развод, но я просто перевернула страницу. Я вообще считаю, что брак двух вокалистов очень трудное дело. Дело в том, что вы не просто пара, вы ещё и соперники на сцене.
Ирина: Даже мужчина и женщина?
Криста: Разумеется. Кому досталось больше аплодисментов, кому дольше кричали «браво», кого больше любят критики, у кого гонорар выше. Это всё нелегко и, конечно, влияет на брак. Приходится быть толерантным человеком и очень разумным, чтобы всё правильно принять и реагировать.
Ирина: А существует ли особое искусство вызывать у публики бурные и продолжительные аплодисменты?
Криста: Ну да, безусловно. Я никогда не забуду Джоан Сазерленд – помните её? Она была конкуренткой Каллас.
Я один раз присутствовала при сцене, как она обыгрывала сольный поклон. Это было в Чикаго, она исполняла роль Лючии ди Ламмермур, там в конце оперы ее героиня сходит с ума. И вот Сазерленд выходит на финальный поклон в парике с длинными волосами, в чем-то вроде ночной рубашки, она встаёт на колени, голову наклоняет так, что волосы падают вперёд и закрывают лицо, потом она откидывает голову, смотрит наверх, раздвигает ладонями волосы. Грандиозный эффект. Публика безумствует. Это надо уметь, да. Когда я ещё была совсем молода, мама говорила мне: ты маршируешь на сцену, как девчонка из гитлерюгенд.
Ирина: Но всё-таки, очевидно, госпоже Сазерленд не удалось обойти Каллас. А что для вас Мария Каллас?
Криста: Мария Каллас – это единственная настоящая примадонна, которую я знала. Говорят, что примадонна должна в течение года семь раз иметь большой успех и поучаствовать в семи скандалах.
Ирина: С этим у неё проблем не было!
Криста: Да, она всё успевала. Но она могла себе это позволить, потому что успех у неё был колоссальный. Вы же знаете, я записывала с ней Норму?
Ирина: Восхитительная запись! В 1960-м.
Криста: До этого я ни разу не исполняла
