бежали из стран «третьего мира», включая те, в которые мы вложили десятки миллиардов долларов, с которыми у нас были самые широкие и взаимовыгодные связи или которые имели для нас важное стратегическое значение. Мы потеряли многие дружеские режимы, которые в тяжелое время противоборства двух общественных систем и двух военных блоков были на нашей стороне. Скажем, поддержи мы умеренный режим Наджибуллы в Афганистане – и ситуация там могла бы сложиться совсем по-другому, чем она сложилась. Это же относится и к некоторым другим дружественным нам режимам. Мы оставили военную базу Камрань во Вьетнаме, хотя нас никто оттуда не выталкивал. Даже с Индией наши торгово-экономические отношения скукожились до невероятно малой величины. И лишь острая необходимость поддерживать от окончательного разрушения наш ВПК (ныне ОПК) заставляла новые российские власти смотреть в сторону Востока.
Однако не меньшее значение наиболее продвинутые страны Востока имели для нас и с точки зрения их опыта экономической модернизации. Наши, горбачёвские реформаторы и ельцинские демократы не понимали простой вещи. Ученые и специалисты в странах Запада, за редким исключением, не знали и до сих пор не знают, какими методами, через какие этапы, ступени совершается переход от государственной экономики к рыночной. Даже там, где это имело место, это было давно и давно забыто. Мой опыт пребывания в качестве приглашенного профессора в научно-исследовательском институте в ФРГ убедил меня в этом. Лишь отдельные ученые старшего поколения помнят, что и послевоенная Германия (Западная Германия) строила новую экономику последовательно, от низшей ступени к высшей, и с немалой долей государственного регулирования. Никаких «шоков» и обвальных грошовых приватизации там не было. Да, там не было и плана, как во Франции или в Японии, но там были «рекомендации» центральных властей субъектам экономического процесса, которым следовали законопослушные немцы. А обвальную ликвидацию государственного сектора и, прежде всего нерентабельных производств, в бывшей ГДР нельзя назвать удачным опытом. Это породило острейшие экономические, социальные и духовно-нравственные проблемы в «новых землях» (бывшая Восточная Германия), потребовало гигантских средств со стороны «старых земель» (бывшая Западная Германия) и надолго затормозило быстрый рост объединенной Германии.
Где был нужный нам опыт? Он был в Японии, Южной Корее, Индии и особенно в Китае, поскольку там создавалась рыночная экономика в сходных с нашими условиях господства централизованной плановой экономики. Еще в годы горбачёвской перестройки наши выдающиеся ученые предлагали властям обратиться к опыту Китая, начавшего реформы в конце 1978 г. и за первые 10 лет добившегося колоссальных успехов. Схожую с китайской модель, в частности, предложил наш видный экономист академик РАН В. Полтерович. А крупный специалист по Китаю академик В. Мясников даже пригласил в Москву для беседы с кремлевскими экономистами гениального, по его словам, китайского
