«изображать горбункула» – на прямых лапах, спина дугой, глаза вытаращены, хвост распушен. И это не обычная реакция для устрашения, а нечто напускное, чем он потом еще долго пробавлялся. Уже не такой котенок, но молоденький. Потом при ближайшем осмотре оказалось, что котик горбатенький, у него что-то с позвонками. Приучен уже к корму этому дурацкому, «кошачью радость» путассу его вкушать-то не заставить иль кабачки тушеные – это уж нам, плебеям, достается… И еще что это кошка, а не кот. Но мы все равно его звали Кот, потому как это куда благозвучней, да и кошечки, все они какие-то… тонкие, пушистые, беременные… А кот – это звучит гордо, благородно! И вот что значит сила слова – Кошман наш, хоть ему эта роль не навязывалась, куда больше похож на кота, чем на кошку, но очень уж на благородного кота… Такая царственная поза, такой монументально-величественный взгляд – у кошки такого не может быть никак. Да и стал бы я с кошечкой валандаться!
Естественно, подлинными хозяевами подвалов и дворов были не чудаковатые тетки и бабки, а «наши друзья» гастарбайтеры. И когда я испрашивал у них, не видали ли они кота, они не понимали. Для тех, кто учит русский как иностранный, по дурацким школьным правилам словом «кошка» («кошки») обозначается весь вид, тогда как для русского человека куда как сподручнее сказать «кот», «коты», употребление же говорящим женского эквивалента свидетельствует о его педантичности и/или официозности, чаще всего присущей педагогам и руководителям. Для арбайтеров (в частности, нашего колченого с таратайкой и его друга) я, однако ж, перебрал весь арсенал синонимов, закончив весьма похожим на оригинал «мяу-мяу», и лишь тогда они ответили.
Едва накинув куртки, мы стремглав выскочили в ночи за котом. Он сразу стреканул в кусты к соседней пятиэтажке, и сколько мы его ни звали, не откликался, пропал. На другой день услышали характерные звуки кошачьей потасовки днем, опять выскочили из дома, опять увидели мельком своего кота – за ним гнался матерый местный. Завидев хозяев и спасаясь, Кошман задал деру по грязи – нам остались только следы. Местный же дворово-подвальный кошара, изрядно очерствевший и полинялый, на наши призывы преспокойно приблизился к нам, бери не хочу.
После этого пропал совсем. Проходил день за днем, на улице каждый день лил дождь. Очень плохо было без своего кота – так прошел месяц… Уже и выкликать его по окрестностям и подвальным дыркам было бессмысленно. Но я все равно, идя каждый день к метро и обратно или с Аней в магазин, призывал, приводя в секундное недоумение прохожих, своего котоса… Под окном вырыли котлован – не хуже платоновского. Выпал снег, начался новый год… Чего ждать, когда своеобычный сей суперкот никакой пищи от человеков, типа рыбных хвостов, никогда не вкушал, признавая только определенные марки «васьки» да при случае чистое свежее мясо, да и то филейное, а при попытках прогулок у него уже на относительном холоде через пять минут краснели лапы и он их жалобно поджимал!.. Извращения цивилизации – что поделать…
Сходили
