гожусь…
Ой, в боку закололо. Надо за стеночку подержаться. Открыл глаза – а косо все как-то. И не выпрямиться, что за беда? И магазин какой-то не тот, зеленое что-то. Ус… Ка… Ксув… Вкус… Ой, голова кружится. Ой, не до мороженого мне. Лучше дома своих девочек подожду, кашку сварю гречневую полезную, с молоком. Не надо мороженого, все это гадость неполезная, в передаче «Здоровье» говорили. Тяжко мне что-то…
Глянь – идет парень такой большой, что трактор. Точь-в-точь сослуживец Костя, его еще бегемотом звали за рев. Он как зевнет, так все упадут. Машка, жена его, все ругалась: некультурно, Костя, нельзя так, Костя. Нет Кости уже сколько лет… Из окна спьяну выпал год назад, говорили… А мужику и шестидесяти не было, жалость какая.
– Молодой человек, помогите, пожалуйста. – Странно так: говорю одно, а получается каша какая-то.
Парень фыркнул только:
– На работу надо, это у тебя дела нет. – А голос противный такой, пискля, даром что здоровяк.
Осерчал: молодняк, а тыкает. Хотел добавить что-то, но язык что тряпка во рту, а парень уже исчез. Голову держать тяжело-то как! Мимо прошуршало что-то голубое. Выдавил:
– Помогите!
Остановилась. Мелкая такая, светленькая, глазенки большие. На Леночку… нет, даже на Анюту похожа больше. Анюта вырастет, такой и будет. И дедушкам на улице станет помогать, не то что этот пискля…
Девушка под руку взяла, все причитает про скорую зачем-то. А чего мне эта скорая? Только Леночку тревожить… Она и так нервничает много, мужики подлецы одни, на работе начальница лютует, не хватало еще, чтобы папка кровь ей портил-то.
Тут пискля вернулся. Бормочет что-то себе. Еще бы, перед девонькой-то повыделываться надо. Шаг сделал и уже бросает, главное. Все, говорит, дальше не пойду. А мне домой надо, еще обед приготовить, Анюта аппетит нагуляет, кушать захочет, а я кашку не сварил.
Девушка про такси все спрашивает, а зачем такси, если здесь до перехода, а оттуда уже два дома всего? Да и деньги какие дерут за такси, все там обманщики одни! По телевизору говорили, как болельщика футбольного за три мои пенсии по Москве покатали! А я вот этого транжирства новомодного не понимаю. Как будто рук нет самим сделать, а ног – дойти.
Тащат меня все, тащат. Неудобно так, пискля в сторону отворачивается, как будто убежать все хочет. Самому же несподручно, надо бы подсобить. Я к нему, а он от меня. Чисто Леночкин поганец… Говорил ей, присмотрись сначала к парню, потом уже в загс. Да дело молодое, скорое… Леночка уже с животиком замуж выходила, что уж было поделать? Зато Анюта есть… В кошке… в окошке… в окошке наше солнышко. Не так что-то…
Тут навстречу Рая идет с девочкой какой-то, та в сторону как шарахнулась, будто черта увидала. Рая захлопотала все, ерунду про меня какую-то наплела, говорит, что до самого дома придется тащить. Я уже за писклю вцепился крепче, чувствую, что тикать вздумал.
А Леночка и повторяет опять: машину возьму, машину. Ну, хочет меня прокатить доченька, и ладно, что-то она ругается на меня часто,
