створку, просунул голову и, придерживая створку рукой, откинул ее назад. Створка отворилась мягко, даже не скрипнула.
Потайная дверь выходила рядом с алтарем, почти на солею, слева от амвона. Отсюда было трудно разглядеть остальную церковь, поскольку амвон образовывал как бы отдельную клеть – слева и справа от прохода в неф были устроены раки с мощами святителей Сергия и Зиновия, каждая под пышной сенью с колоннами. Ухватившись руками за края узкого отверстия, Никита поднялся еще на несколько ступеней, пока не вылез по пояс. От алтаря пахнуло теплой волной от десятков горящих свечей и лампад. После подклетной темени полумрак амвона показался Никите ярким светом.
Быстро оглядевшись, Никита, однако, к своему удивлению обнаружил, что у алтаря никого не было. Как же так? Этого не может быть. Он же слышал голоса. И стук. Неужели, почудилось? Или это засада? Вот вылезет он сейчас, станет выходить, а с той стороны за проходом отец игумен с монахами спрятались – хвать! и повязали ослушника… Никита почувствовал, как снова заколотилось его сердце. На мгновение он замер, встретившись глазами с иконой Спасителя на Царских Вратах. Да нет же, все решено. Схватят, не схватят – теперь это уже не важно.
Никита выбрался наружу и тихонько притворил потайную дверь. Снова прислушался. И в эту секунду легкий холодок пробежал в его груди. Он снова услышал голоса, вернее, один голос, очень близко, за проходом с амвона, с той стороны, где устроена была рака святителя Сергия. Голос тихий, но твердый, даже властный: «Что решил, государь?»
Глава 2
13 февраля 1446 г.
Обитель Св. Троицы близ Радонежа
Никита напрягся и затаил дыхание, но ответа не последовало. Стараясь ступать как можно тише, Никита подкрался к проходу и с замирающим сердцем высунул голову наружу. В тот же миг он отпрянул назад и отскочил в сторону, прижавшись спиной к раке святителя Зиновия, стараясь укрыться под ее сенью. Заметили! Точно заметили! Надо же быть таким дураком! В то короткое мгновение, что глаза его выхватили церковный неф, он успел разглядеть в ярком свете толстых свечей двух человек, стоявших прямо за проходом на противоположной стороне, против раки святителя Сергия. Один – в монашеской рясе и клобуке – стоял к нему спиной, чуть загораживая другого, стоявшего лицом. На том другом Никита успел разглядеть богатую шубу и шапку с высокой тульей. Боярин?
Мысли у Никиты путались. Он уже ничего не понимал и ждал, прижавшись спиной к стене у раки, когда наверняка заметившие его боярин с монахом явятся на амвон. Прошло мгновение, другое. Никто не появлялся. «Не может быть, чтобы не заметили,» – пронеслось в голове у Никиты, но как-то спокойно, рассудительно. Точно. Не заметили. И молчат. Что же они замолчали?
Тут Никита вспомнил, как монах обратился к боярину: «Государь!» Наверняка это сказал монах, не боярин же станет так называть монаха. Чудно! Какой он ему государь… В эту
